Дагор Дагорат

Граарг самодовольно усмехнулся, небрежным жестом отсылая подручного восвояси. Гигантское стойбище расположенное неподалеку от Темнолесья было сплошь, насколько хватало глаз, заставлено походными юртами и шатрами гоблинов. Десятки тысяч этих созданий ные ждали слова своего лидера. Того, кого они еще до рождения нарекли чуть ли не живым богом во плоти.

Шатер Альбиноса возвышался над остальными юртами подобному тому, как он сам возвышался даже над самыми высокими представителями его народа. И подобное доставляло ему ни с чем несравнимо удовольствие. Граарг Бессмертный был отнюдь не чужд тщеславию. И пусть первый великий поход против сил Запада окончился провалом, это было для него всего лишь первой пробой сил. Прологом перед предстоящей кульминацией, когда сталь столкнется с плотью и кровью врагов, и урук сполна насладятся дивным исходом фэа из бренных оболочек старших и младших народов.

Чем больше эльфов и людей погибало от его рук, тем сильнее становился Граарг. Будучи изначально дитем темной магии, он, уже став верховным вождем своего племени, получил новое крещение Тьмы, став ее совершенным и безотказным орудием. Его отец с самого рождения готовил его к этой судьбе. В пять лет Альбинос под бдительным взором своего родителя забрал первую жизнь орка-подростка намного старше его самого. Он убил его в честном поединке один на один и с тех самых пор не знал себе равных в сражении.

Он убивал снова и снова, доводя до совершенства собственную боевую технику и завершая становление своего темного таланта. В пятнадцать лет Граарг стал лучшим воином своего племени, а в двадцать пять его отец неожиданно позвал исполина к себе в шатер.

-Пора поставить последнюю точку в твоем обучении. - Рыкнул Дрог, поигрывая черненым ятаганом. - Сейчас мы выясним, достоин ли ты того, чтобы стать истинным вождем моего клана. С этими словами старый вождь атаковал Граарга. Тот, подсудно ожидая чего-то подобного, с непостижимой скоростью отпрянул в сторону и, обнажив свой клинок, одним ударом отсек старому орку голову, несмотря на то, что тот был лучшим воином своего племени. Лучшим после самого Граарга.

Никакой скорби оттого, что он только что убил собственного отца, Альбинос не почувствовал. Он и был рожден для подобного, с самого начала являясь в большей степени боевой машиной Мрака, нежели по настоящему живым существом. То, что случилось, было вполне закономерно. Даже если бы Дрог не напал на него первым, он все равно рано или поздно бы убил его. Потому что два варга не уживутся в одном логове. Потому что в племени не место двум вождям. Потому что у Тьмы может быть лишь один Властелин. Старый Дрог лишь несколько форсировал события.

Став верховным вождем клана, Граарг с удвоенным рвением взялся за то, что начал еще его отец. Он окончательно приструнил все кланы Серых гор, спаяв их в единой длани, с такой дьявольской жестокостью потопив все попытки бунта в крови, что никому из гоблинов и в голову не пришло бы теперь выступать против него.

Однако этого ему было мало. Да теперь он был верховным вождем всех орков Серых гор, но сталь все еще была властна над его плотью. Будучи великим воином, он до сих пор не был ни разу даже ранен своими врагами, хотя давно уже потерял счет битвам, но нужно было предохранить себя от досадных случайностей. Ведь пока еще, несмотря на всю свою силу, он не мог конкурировать с теми представителями старших народов, что еще оставались на просторах Арды.

Самые древние шаманы его народа хранили предание о том, как самые могучие из уруков полностью посвящали себя Тьме, получая взамен силу из рук самого Падшего становясь почти вровень с майрами. Шаманы Серых гор знали об этом ритуале, но пока еще не нашлось безумца осмелившегося провести его, ибо если орк не выдерживал перерождение, изначальная тьма сжирала его тело заживо. Мелькор никогда не жаловал слабаков.

Впрочем, Граарг слабаком никогда и не был. Ведомый верховными шаманами и собственным темным наитием, он сумел разыскать останки древней твердыни Ангбанд, до основания разрушенной Валар еще в конце первой эпохи. Там в холодных скалах заброшенных земель проклятые камни еще помнили дни былого величия темных легионов сильнейшего из первых детей Илуватара. Там Альбинос и его шаманы воззвали к Морготу Бауглиру, призывая его даровать Белому Орку силы первородного мрака.

И Падший ответил на зов. Тьма снизошла на Граарга, ввергнув его в пучину страданий на три долгих дня и ночи. А затем он возродился бессмертным. Все шаманы погибли, отдав все свои силы на этот ритуал, ибо именно такую цену затребовал темный бог за то могущество, кое столь истово желал Альбинос.

Но плата того стоила. Теперь ни один клинок, ни одна стрела не могла совладать с его новой плотью. Даже элдар ныне были бессильны против Верховного Короля орков Средиземья. Лишь майар могли посоперничать с ним в силе, но где они были теперь, когда Моргот и Саурон были повержены, а Истари и старшие элдар уплыли на Заокраинный Запад...