Дай мне руку, тьма

— Эрик, пожалуйста, подумай о признании федералам.

— Ты сообщишь им то, что рассказал тебе я?

Я покачал головой.

— Я этим не занимаюсь. Единственное, что я сделаю, так это скажу, что не считаю тебя подозреваемым, но не думаю, что без доказательств это повлияет на их мнение.

Он кивнул и, выйдя из кухни, направился к двери.

— Спасибо, что зашел, Патрик.

У входной двери я задержался.

— И все-таки скажи им, Эрик.

Он положил руку мне на плечо и улыбнулся, явно храбрясь при этом.

— В ночь, когда убили Джейсона, я был с одним студентом, любовником. Отец его высокопоставленный прокурор из Северной Каролины и почетный член Христианского Союза. Как думаешь, что он сделает, если узнает правду?

Я уставился на его пыльный ковер.

— Единственное, что я умею делать — это преподавать. Это мое, Патрик. Без этого я сгину.

Я взглянул на него, и мне показалось, что при этих словах он стал действительно исчезать, удаляясь куда-то во мглу на моих глазах.

* * *

По дороге в больницу я остановился у «Черного Изумруда», но он был закрыт. Я взглянул вверх, на окна Джерри. Шторы были опущены. Я поискал глазами его машину, обычно припаркованную перед баром. Ее там не было.

Если убийца, согласно теории Долквиста, постоянно встречался со мной лицом к лицу, это сужало круг подозреваемых. По мнению ФБР, в него входили Эрик и Джерри. А Джерри был еще и мощного телосложения.

Но какой у него мог быть мотив?

Я знал Джерри всю свою сознательную жизнь. Способен ли он на убийство?

Каждый из нас способен убить, прошептал в моей голове чей-то голос. Каждый.

— Мистер Кензи.

Я обернулся и увидел агента Филдса, стоящего возле темного «плимута». Он бросил записывающее устройство внутрь машины.

— Мистер Глинн чист.

— То есть?

— Прошлой ночью мы наблюдали за баром. В час ночи Глинн поднялся в свою квартиру, до трех смотрел телевизор, затем лег спать. Мы дежурили здесь всю ночь, и он никуда не выходил. Он не тот человек, мистер Кензи. Сожалею.

Я кивнул, при этом какая-то моя часть почувствовала облегчение, какая-то — угрызения за подозрение в адрес Джерри.

Конечно же, была еще одна часть моего «я», ощутившая разочарование. Возможно, в глубине души мне хотелось, чтобы это оказался Глинн.

В таком случае все бы уже закончилось.

* * *

— Пуля наделала дел, — сказал мне доктор Барнетт. — Она продырявила ее печень, задела обе почки и осела в нижней части брюшины. Мы дважды чуть не потеряли ее, мистер Кензи.

— Как она сейчас?

— Ну, она еще без сознания, — сказал он. — А вообще-то она сильная женщина? Великодушная?

— О да, — ответил я.

— Тогда ее шансы выше, чем у других. Это все, что я могу сейчас сказать.

* * *

Энджи перевезли в реанимацию в восемь тридцать утра после полуторачасового пребывания в послеоперационной.

По ее виду казалось, что она потеряла не меньше пятидесяти фунтов, и ее тело словно колыхалось в постели.

Пока медсестра подключала капельницу и включала монитор, мы с Филом стояли над кроватью Энджи.

— Зачем это? — спросил Фил. — С ней ведь уже все в порядке. Разве нет?

— Мистер Димасси, у нее дважды открывалось внутреннее кровотечение. Мы подключаем ее к монитору, чтобы это не повторилось снова.

Фил взял руку Энджи, она выглядела в его лапище такой маленькой.

— Энджи! — проговорил он.

— Она будет спать почти весь день, — сказала сестра. — Сейчас вы вряд ли можете ей чем-нибудь помочь, мистер Димасси.

— Я не покину ее, — сказал Фил.

Сестра взглянула на меня, но я смог ответить ей только унылым взглядом.

В десять я вышел и увидел Буббу, сидящего в холле.

— Ну как она?

— Говорят, — сказал я, — все обойдется.

Он кивнул.

— Думаю, все будет яснее, когда она проснется.

— Когда это будет?

— Ближе к вечеру, — сказал я. — Возможно, позже.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Я нагнулся над фонтанчиком и стал жадно пить воду, словно человек, вышедший из пустыни.

— Мне надо поговорить с Толстым Фредди, — сказал я.

— Конечно. А в чем дело?

— Необходимо найти Джека Рауза и Кевина Херлихи и задать им несколько вопросов.

— Думаю, у Фредди не будет проблем по этой части.

— Если они не ответят на мои вопросы, — сказал я, — мне понадобится его разрешение пострелять их малость, пока не разговорятся.

Бубба склонился над фонтанчиком и посмотрел на меня.

— Ты серьезно?

— Передай Фредди, что, даже если он мне откажет, я сделаю это без разрешения.

— Теперь вижу, что серьезно, — сказал Бубба.

* * *

Мы с Филом дежурили по очереди.

Если одному из нас надо было отлучиться в туалет или буфет, другой держал руку Энджи. Весь день ее рука провела в наших ладонях.

В полдень Фил отправился в кафетерий, а я прижал ее руку к своим губам и закрыл глаза.