Daigaku-kagami (СИ)

— Хорошо, — беззаботно кивнул он, хотя внутри вдруг поднялась необъяснимая ненависть к Скотту, который, в общем-то, был нормальным парнем со всеми, кроме младшего брата.

Он ничего не сделал лично Альфреду, но видеть, как сильно его присутствие напрягает Артура, было для него неприятно. Ладони сами собой сжимались в кулаки, и больших усилий воли стоило просто оставаться на месте. Ал не мог объяснить своего желания закрыть Артура от нападок Скотта, встать, укрывая его за спиной, чтобы он перестал получать синяки и ссадины, перестал прятаться по углам и перестал быть таким замкнутым. Альфред был уверен, что в этом виноват именно Скотт, что это его поведение сыграло с Артуром такую шутку. Еще бы, если тебя всегда били и оскорбляли, можно ли после этого доверять людям? А Альфред хотел, чтобы Керкленд ему доверял, чтобы он перестал вздрагивать от каждого случайного прикосновения к себе, чтобы он мог расслабиться и просто улыбаться вместе с ним так, как ему самому этого хочется.

— Знаешь, — уминая пирог с мясом на скамейке в парке, прочавкал Ал, — тут такое случилось! — он спешно проглотил, чтобы поскорее запить все горячим кофе. — Учитель Брагинский — демон! — почти прошептал он, доверительно наклонившись к Артуру.

— Он что, поставил тебе плохую оценку? — скептически поинтересовался тот, бросив на Альфреда снисходительный взгляд.

— Ты не понимаешь! — Ал поперхнулся и замахал руками. — Он нам с Йонг Су такого наговорил… Он очень-очень жуткий!

— Ты и Йонг Су к этому подключил? — нахмурился Керкленд.

— Конечно. Мы же оба подопечные учителя Брагинского, думаю, он просто обязан знать!

— А я тогда тут при чем? — делая очередной глоток чая с лимоном, поинтересовался Артур.

— Ну… — Джонс замешкался.

Они с Йонг Су решили никому не рассказывать об Иване, и даже отложили ночной визит в лабораторию. Но ему почему-то хотелось, чтобы Артур обо всем знал, и он забыл о договоренности, а теперь уже было слишком поздно брать слова назад.

— Просто ты… А почему бы и нет?

— Тогда ты не будешь против, если я расскажу об этом Франциску? — приподнял брови Артур. — Или, например, загляну к Ивану в лабораторию ночью…

— Так ты видел!

— Видел что? — недовольно нахмурился он.

— Свет в лаборатории по ночам! Это же очень подозрительно, разве нет? Он такой зеленоватый, приглушенный. Мне кажется, иногда я слышу странные крики…

— Нужно меньше ужастиков на ночь смотреть, — отрезал Артур. — Ну так что? Ты не против?

— На самом деле, против, — надувшись, заметил Ал. — Это, вообще-то, секрет, и ты никому не должен его рассказывать.

— И с чего же тогда ты мне его рассказал? — прищурился Керкленд.

— Потому что ты мой друг!

— А почему тогда я не могу рассказать его другим твоим друзьям? — он продолжал наседать.

— Но мы с Франциском не друзья, — вяло возразил Альфред.

— Тони? Кику? Хенрик? Тим? Кому можно?

— Никому нельзя! — чуть ли не со слезами на глазах возмутился Джонс.

— Почему им нельзя, а мне можно? — не отступал Артур.

— Ну…

— Вдруг теперь Иван убьет меня? — перебил он.

— Ты…

— Я понял, на самом деле ты меня ненавидишь и желаешь смерти! — трагично заломив руки, пропел Керкленд.

— Арту!.. — Ал дернулся, чтобы зажать ему рот.

— Ну, признавайся, все так? — увернувшись, ухмыльнулся Артур.

— Ты меня запутал! — завопил Альфред, опрокинув на землю почти пустой стаканчик из-под кофе. — Зачем ты все это спрашиваешь? Я просто сказал, что в этом такого?! — он картинно поднял руки к небу, не надеясь на ответ.

К его удивлению, он почувствовал, как ему отвесили мягкий подзатыльник, а потом услышал и тихий смех рядом. Альфред глянул на друга — тот смеялся так искренне, так по-настоящему, и это было чертовски прекрасно. Джонс моргнул пару раз, смахивая с лица обиженное выражение, а потом тоже расхохотался, громко заливаясь заразительным смехом.

Почему-то им обоим хотелось продлить эти мгновения.

Нет ничего плохого в том, чтобы желать слышать чей-то смех как можно дольше. Ведь он так редко смеется искренне, так редко раскрывается, что это стремление вполне объяснимо. Если хочется слышать чей-то смех, можно наплевать на принципы и сомнения, можно просто поддаться чувствам.

Почему бы не посмеяться, если хочется? Ведь нет же ничего странного в этом желании для человека, который так редко может расслабиться? Даже то, что оно возникает лишь с одним улыбчивым придурком, не делает его ненормальным. Если хочется просто посмеяться, можно наплевать на принципы и сомнения, можно просто поддаться чувствам.

========== Действие третье. (за)Явление. Так просто научить прощать ==========

Комментарий к Действие третье. (за)Явление. Так просто научить прощать

(за)Явление, как история, оставшаяся ЗА кадром, а не заявление в прямом смысле этого слова.

(за)Явление.

Так просто научить прощать