Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2

С этими словами она деловито проплыла мимо. Вообще, когда я первый раз увидел Аделаиду, она мне показалась неимоверно уродливой, но все эти оттёки, цвет кожи, мутный взгляд оказались следствием тяжёлой беременности. Сейчас Аделаиду без преувеличений можно было считать красавицей.

Признание Фила лордом было очень трогательным. Его отец Ганс волновался, и всё время путался в словах, а под конец прослезился, обнимая сына. Аделаида благодушно обещала заботиться о пасынке, как о родном, так как она всегда мечтала о таком сыне.

Лорды и герцоги, вопреки пророчествам Аделаиды, приняли эту новость спокойно, кажется, они так устали уже удивляться и возмущаться всему происходящему в доме Гербертов, что стали спокойно принимать события, в былые времена считавшимися недопустимыми.

Аделаида взяла на себя объявление о помолвке меня и своей дочери.

Стелла, услышав эту новость, вспыхнула и пулей выскочила из зала. Судя по довольной усмешке Лейлы, не один я заметил реакцию девушки.

Отец, отведя меня в сторонку, отчитал, но скорее за то, что я всё решил сам, а его даже в известность не удосужился поставить. В целом, выбором он остался доволен.

После того, как мне с Лейлой все присутствующие предъявили свои поздравления, я с отцом, наконец-то, смог вырваться к Крайкосам.

— Не думали, что вы всё же соблаговолите прийти! — зло усмехнулся отец Томаша, открывая нам двери своих апартаментов. — Не боитесь ударить в грязь лицом?

— А зачем мне было обещать то, что я не смог бы сделать? — резонно поинтересовался я. — И давайте уже закончим с этой проблемой.

Крайкос, раздавленный моим аргументом, нехотя проводил меня в комнату сына.

Томаш лежал в постели. От некогда красивого, сильного парня не осталось почти ничего. Дышал он тяжело, натужно, с хрипом, как Дарт Вейдер. Вокруг глаз у него была натёртая краснота, и они все время слезились. Щеки впали, бледно-желтая кожа плотно обтянула череп. При виде меня он с неимоверным усилием попытался что-то сказать, но не смог выдавить из себя ничего кроме сдавленного бульканья.

Теперь я более полно понял эмоции Стеллы. Это и вправду было зрелище не для слабонервных. По мне, так уж лучше смерть, чем такое существования. Я понял, что поступил правильно, решив вылечить его. Иначе, через пару месяцев, после долгих мук он умер бы сам, постепенно добиваемый этими муками.

Из-за того, что Томаш разволновался и пытался говорить, он потерял сознание. Это было мне на руку.

— Насмотрелся, щенок⁈ — зло спросил Крайкос. — Насладился зрелищем! Теперь вон отсюда!

— Не нервничайте, — холодно попросил я. — Я ещё не сделал того, что обещал.

Я сел у постели Томаша и стал внимательно вслушиваться в себя. Вскоре я почувствовал в себе тепло и энергию соколиных крыльев. Они разливались золотым светом от сердца к рукам. От рук свет потянулся к увечью Томаша.

Я нащупал узел боли в Томаше и стал медленно его распутывать. В этот раз я не торопился выплеснуть из себя всю силу. Я действовал медленно, осторожно. Узелок за узелком распутывая боль, врачуя раны.

Руки стали подрагивать, на лбу выступила испарина, в глазах темнело. Мне осталось совсем чуть-чуть и последствия моего удара исчезнут из тела без следа, как и перенесенная в детстве болезнь легких. Я дотянул этот свет до самых истоков болезни. Грудь Томаша выправилась, лицо вновь стало красивым и здоровым.

Я вылечил Томаша, а сам традиционно канул в темноту.

Я качался в этой темноте. Пока меня не потянули обратно. Очнулся я от того, что меня яростно тормошили.

— Эрик! Эрик! — кричал Фил, как будто издалека, как будто из другой жизни. — Они схватили её! Они похитили Стеллу! Я не смог ей помочь! Очнись же, Эрик!

Глава 3

— Эрик! Эрик! — кричал Фил, как будто издалека, как будто из другой жизни. — Они схватили её! Они похитили Стеллу! Я не смог ей помочь! Очнись же, Эрик!

«Стелла!» — через сон подумал я. Грудь её покачивалась вверх-вниз, вверх-вниз. Я провалился в тепло её тела, мякоть губ, нежность кожи…

И тут на меня сверху вылили ушат воды!

— Какого лешего⁈ — взревел я, подскочив с кровати, как ужаленный в жопу тюлень.

Но сразу пришлось приземлиться обратно, так как комната опасно качнулась.

— Роджер схватил Стеллу! — немного гнусаво пояснил Фил.

Я был еще тупенький со сна. Немного мутило, пить хотелось. Я облизал губы шершавым языком. Облокотился на одну из вертикальных колонн в углу кровати, на которых крепились перекладины для балдахина. Стал растирать лицо руками, размазывая остатки влаги, стекающей с волос, пытаясь осознать происходящее.

Зрение осталось при мне, хотя, увидев Фила, я подумал, что данный звездец видеть мне сейчас хочется меньше всего. Парень был весь в заскорузлой крови. На морде, вокруг глаз обозначились синюшные очки, видимо парню хорошенько врезали в нос.

До меня медленно дошло, что все это значит. Значило это, что мы все в полной жопе. Сердце ёкнуло. Дурак я всё-таки, что рискнул жизнями девчонок ради этого дурня Томаша. Потом бы его вылечил… А что, если я вообще всё проспал?

— Как долго я был в отключке? — осипшим со сна голосом, спросил я.