Дайте нам крылья!

— Прежде чем мы отращиваем крылья, нам надо принять важные решения — определиться с их размерами и формой. Все летающие существа подвластны законам аэродинамики. Способность летать и оптимальный стиль полета у каждого летателя, помимо всего прочего, определяются следующими четырьмя факторами: площадью крыла, соотношением его геометрических размеров, формой крыла и отношением общего веса летателя к площади крыльев.

— Не так быстро! — взмолился я. — Отношение чего к чему?!

Руоконен отмахнулась:

— По ходу дела поймете, о чем речь. Начнем со взлета — он требует от летателя особенно много сил и мастерства. Способность взлететь в воздух по больше части определяется долей летательных мышц в общей массе тела. Чтобы стартовать с земли, летательные мышцы должны составлять около двадцати пяти процентов массы тела. Нам удалось снизить это число примерно до девятнадцати процентов благодаря большой упругости и силе летательных мышечных волокон, которые мы разработали. Мы очень гордимся тем, что создали гибридные ткани, благодаря которым люди могут взлетать непосредственно с земли. Первым летателям это не удавалось, им приходилось прыгать с крыш, скал и так далее. Мистер Фоулер, сегодня мы имеем дело уже со вторым поколением летателей и с каждой новой партией оттачиваем свои приемы. Правда, нам до сих пор нужно пространство для разбега, чтобы набрать энергию для взлета. Нужно хотя бы ненамного превзойти скорость срыва потока…

— Я обратил внимание, что летатели стараются по возможности стартовать с обрывов или зданий, — вставил я.

— Разумеется, — ответила доктор Руоконен. — Взлет с земли требует особых затрат физической силы.

— А остальные факторы? — спросил я. — Ну, форма крыла и эти, как их, соотношения?

— Представьте себе ястреба. Крылья у него короткие и широкие — идеальны для маневра в сложных ситуациях и для ловли добычи. Отношение длины крыла к ширине у ястреба невелико. А у альбатроса крылья узкие и длинные — идеальны для парения и быстрого полета в энергосберегающем режиме. У этой птицы отношение длины к ширине большое.

Руоконен пробежалась пальцами по стоявшей на столе модели скелета летателя. Модель была высотой в полметра. Все кости были сделаны очень точно и выделялись, будто на рисунке в анатомическом атласе. Доктор погладила костяк распростертых крыльев.

— Видите, это похоже на дополнительную пару рук, только несколько измененных. Вот плечевая кость, а средний сегмент формируют локтевая и лучевая кость и кости запястья. Это самый длинный сегмент крыла. А кончик состоит из сросшихся пястных костей — аналог костей вашей кисти. Перья крепятся вдоль передней кромки крыла, вот тут, а концы их свободны, совсем как у птицы; поэтому они и могут отходить от поверхности кожи. Теперь вы видите, что крыло состоит в основном из перьев, ведь по скелету форма крыла практически не угадывается.

Я смотрел на модель — на скелет мутанта с приживленными крыльями, — и боролся с накатившей тошнотой. Я видел какую-то помесь, не человека и не птицу, а что-то третье. Чужеродное. У млекопетающего не может быть рук, ног и третьего набора полноценных конечностей. Три пары. Будто у насекомого. Что это такое? Что за существа эти летатели? Я уставился на доктора Руоконен. Во что мы превращаемся?!

— А теперь мы подходим к самым важным показателям, — щебетала Руоконен. — К цифрам, играющим первостепенную роль — к нагрузке на крыло. Нагрузка на крыло — это и есть отношение общего веса летателя к площади крыльев, то есть сколько веса придется нести на себе при помощи подъемной силы, генерируемой на каждый квадратный сантиметр крыла. Низкая нагрузка на крылья — это примерно полграмма на квадратный сантиметр крыла. Птицы с низкой нагрузкой на крылья легко взлетают и хорошо парят. Например, бородач-ягнятник. Большая нагрузка на крыло — это примерно восемь десятых грамма на квадратный сантиметр, и тогда получается быстрый и сильный летатель, очень выносливый, вроде утки, которому, однако, труднее взлетать и который не отличается большой маневренностью в полете. Предполагают, что два с половиной грамма на квадратный сантиметр — это предел, после которого летать уже невозможно.

Я покивал, только вот цифры мало что мне говорили. А вот доктора Руоконен они, очевидно, взбодрили: на щеках у нее заиграл румянец, глаза заблестели. Похоже, эту часть лекции она принимала особенно близко к сердцу.

— А теперь послушайте, — разливалась она. — Женщина весом в пятьдесят килограммов, габариты крыльев у которой, скажем, два метра на метр, обладает нагрузкой на крыло в двадцать пять сотых грамма на квадратный сантиметр. В высшей степени удобно для полета. Нет, я не имею в виду, что возможна только такая конфигурация. Ее нужно корректировать в зависимости от того, как именно вы хотите летать. Снижая нагрузку на крыло и наращивая мышечную силу, мы добились сокращения размеров крыла, однако, несмотря на это, все еще обладаем определенным простором для приспособления к особенностям полета, так как можем играть с измерениями, не теряя предпочтительных показателей нагрузки на крыло.