Дайте нам крылья! (ЛП)

Они перекусили, подремали — так прошло еще два часа. Время близилось к полуночи. По инфокарте Пери видела, что Л-1 находится еще немного восточнее, хотя точно расстояние было не рассчитать. Еще через полчаса инфокарты завибрировали: пришло сообщение от Нико.

— Отлично, — кивнула Сойка. — За мной.

Они прошли по опушке, потом пробежали вдоль забора и очутились у еще более густой рощи. Сойка провела Пери на поляну за гребнем холма. С края поляны, из-за деревьев, Пери разглядела неподалеку какой-то округлый курган с гладкими, как стекло, склонами. Наверное, это и есть Л-1. Кроме подозрительно идеальной формы, курган ничем не выделялся.

Пери увидела черный силуэт и отпрянула.

— Да не бойся ты, это же Раф, — шепнула Сойка.

Рафаэль двинулся к ним, за ним подошли Беркут и Латона.

Сойка поманила летателей поближе, они расселись в кружок. Пери обнаружила, что самострелы есть у всех, кроме нее.

— Итак, идем двумя партиями, — сказала Сойка. — Латона и Пери — со мной, Беркут и Раф — сами знаете, куда вам и зачем. Мы попадем на видеокамеры, так что наденьте вот это.

Сойка раздала всем по куску материи, сложенному в узкую полоску; если его развернуть, получалась полупрозрачная сухая на ощупь пленка, которая клеилась к лицу. Сквозь нее было хорошо видно и легко дышать, но Пери немного сбивало с толку, что лица у всех остальных как будто закрыты густой вуалью.

— Если предположить, что камеры поймают нас сразу же, у нас сорок минут, — продолжала Сойка. — Когда мы войдем, сигнализация не сработает, Нико все обеспечил, но видеонаблюдение не отключить. Если охрана чуть-чуть задержится, у нас может быть и час десять, но рассчитывать на это нельзя. В «Альбатросе» считают, что Л-1 в полной безопасности, потому что сюда так трудно добраться — бескрылым совсем никак, а городские так далеко не выбираются. Об Л-1 вообще мало кто знает. Так что сегодня шансы у нас высоки. Потом все будет гораздо сложнее. Вот почему мы ждали, пока не убедились, что летим не просто так, а за важными материалами, которые наверняка сыграют свою роль. Поймать нас не должны, поэтому проследить, где наша база, никому не удастся. Обратно полетим двумя группами, вылетаем не позднее двух двадцати. — Сойка поднялась. — Прежде чем мы пойдем туда, хочу кое-что прояснить. Во-первых, никакого вандализма. Нам нужна информация и припасы, больше ничего. Мы здесь не затем, чтобы что-то уничтожить или помешать работе «Альбатроса». Логику Нико вы понимаете: «Альбатрос» нарушает закон, а мы — ангелы мщения. Во-вторых, то, что вы увидите, вам не понравится. Сдержаться будет трудно. Но придется. Зато лучше поймете, откуда у вас взялись крылья и что для этого потребовалось. Думаете, кому-нибудь из городских охота это знать? Мы здесь не для того, чтобы оспаривать этику исследований, которые ведутся в «Альбатросе», мы здесь для того, чтобы предать гласности подлинные результаты этих исследований. Если вы с этим не согласны, предпримете что-нибудь самостоятельно в свободное время. У нас у всех есть крылья, все мы обязаны этим исследованиям «Альбатроса», «Корвид-Микро-РНК» и других подобных компаний. Так что раздобудьте как можно больше, ничего не повредите и выходите. Да, еще. Даже и не думайте выпустить на свободу… ничего, что вы там увидите. Это будет жестоко и может привести к катастрофе. Вы не знаете, что с ними сделали, не знаете, есть ли у них хоть малейший шанс прожить вне Л-1 хотя бы пять минут, не говоря уже о том, что будет, если мутация распространится по диким популяциям. Ясно?

Все кивнули — безликие призраки в масках.

— Отлично, — сказала Сойка.

У Пери весь день крепли недобрые предчувствия, очень похожие на тревогу по утрам перед врачебными осмотрами, и теперь у нее кровь застыла в жилах от самого настоящего ужаса. О чем это Сойка говорит? Что они там увидят? Пери отчаянно завидовала самой себе в будущем — ведь она очень надеялась, что всего через два часа она уже выйдет из этого жуткого места и больше никогда-никогда сюда не вернется. Она глубоко вздохнула. Надо твердо уяснить, что завидовать некому, ведь она сейчас и она в будущем — один и тот же человек. Просто нужно перетерпеть этот мучительный промежуток — минуту за минутой.

Беркут отвел Сойку в сторонку, они о чем-то коротко посовещались один на один. Сойка отпрянула на шаг, потом подошла к нему обратно — движения ее были резкими от волнения и тревоги. Беркут мотнул головой:

— Зато удобный случай. И все будет нормально, если она и вправду… — Беркут покосился на Пери и перешел на шепот.

— Сама знаю! — бросила Сойка и отвернулась.

Боже мой! Что они затеяли? Беркут и Сойка явно говорили о ней, Пери. Точно-точно: все остальное они уже давно обсудили до последних штришков, а тут она — неизвестная величина, темная лошадка. Осложнение. Неужели они хотят бросить ее здесь? Нет, не такие они бессердечные! Что бы они ни надумали, ей деваться некуда: без них ей не найти дорогу к Хьюго!