Дайте шанс! Том 1 и Том 2

— Расскажи сама. Я не люблю вспоминать о прошлом.

Оставив нас, Ева направилась к ребятам.

— Прежде чем рассказывать я хочу спросить: поможешь ли ты мне в одном небольшом деле?

— Ты же сама знаешь, могла бы не спрашивать.

Эмили удовлетворенно кивнула.

— Даже не знаю с чего начать, — вздохнула она, — Ева потеряла родителей в 15. В Хабаровске появилась скверна и с ней твари. Уцелела только она. Ее поместили в детский дом под Хабаровском. Там свои порядки. Ева в них не вписалась. Как это обычно бывает, неосветленные начали ей завидовать, начали Еву травить, подначивать против нее осветленных. Дошло до того, что мальчики захотели ее испортить. Из жалости одна из девочек ее предупредила. Ева тут же сбежать. За ней погнались четверо. Там недалеко от детдома была небольшая червоточина. Мальчишки специально загоняли ее в нее. Хотели, наверное, там надругаться, а потом прикончить. Так удобнее. Твари бы ее потом сожрали и было бы не найти концов. Двое в итоге ее догнали. Ева схватила палку и стала ею обороняться. Мальчишки оказались осветленными. У каждого свои способности. Они конечно их применили. Вот тут Тьма и пришла на помощь, подарила Еве возможность блокировать вызов Света.

— И что было потом? — спросил я, потому как Эмили смолкла.

— Она их убила, — Эмили снова остановилась, посмотрела на Еву, смотрящую куда-то вдаль и продолжила: — Ева вернулась в детский дом, села на порожке и стала ждать. Когда вернулись оставшиеся двое, она блокировала им Свет и забила той же палкой прямо у входа в детдом. Это видели почти все.

Я в шоке слушал ее рассказ. В моем интернате настолько кровавых историй не было, но девочек тоже обижали. С какой-то стороны им было даже сложнее. Мало того что они между собой конфликтовали, к ним запросто могли пристать и парни. Поэтому девчонки стремились заполучить кого-то из старших ребят. Он отбивал их от других парней и тех же девчонок. Ну а если какую-нибудь все-таки опускали, она сбегала или просила у директора перевода в другой интернат.

— Потом начались разбирательства, — продолжила Эмили, — на тот момент Еве было 15. Она не достигла возраста уголовной ответственности. Из-за всего случившегося у нее начались нервные срывы. Она несколько раз пыталась покончить с собой. Ее было решено перевести в специальный детский дом с физическими и умственными отклонениями. Там мы и познакомились.

— Зачем же она хотела себя убить? Ее хотели обидеть, она отомстила…

— Она не сразу поняла, что ей дала Тьма, — перебила Эмили. — Ева их убила после того, как над ней надругались. Из-за этого у нее и начала ехать крыша. К счастью, сейчас все осталось в прошлом. Только не напоминай ей об этом. Хорошо?

— Само собой… Но я не понимаю, почему ее осветленную поместили с обычными детьми?

— Это здесь, на западе Империи призывы Света и появление червоточин — редкость. У нас на Дальнем Востоке такое случается часто. Кто говорит, это Китай делает провокации, кто думает на Японию. Среди элиты много сторонников за отделение от Москвы, поэтому есть мнение, что это их рук дело. Так они хотят сделать сильными как можно больше людей. У нас там уже едва ли не каждый второй осветленный. Поэтому всех детей помещают вместе. На это не обращают внимания.

— То есть, если попасть под призыв Света, можно стать чистым? — на всякий случай поинтересовался я.

— Верно. Единственное, что вспышки Света не слишком большие. Обычно хватает на жилой квартал или чуть больше. На это не требуется много сил. Достаточно усилий десяти посвященных.

— А что с тобой случилось? Как ты оказалась в особом детском доме?

Эмили помотала головой.

— Меня нашли на трассе около Благовещенска. У меня были неправильно сросшиеся кости на руке и ноге, переломы ребер. Много затянувшихся ссадин. Что случилось — до сих пор ничего не помню.

— Вообще ничего?

— Можно сказать вообще.

— Если у тебя срослись переломы и затянулись раны, ты была осветленной и применила для лечения Свет. А когда ты получила способность? Ты же говорила, взорвала твари голову.

— Это случилось раньше. Пожалуй, только этот момент я и помню из прошлого. Он мне часто снится. Ну и так кое-что из незначительного.

— И даже не помнишь свою семью?

— Не-а. Иногда только снится большая квартира или еще какая-то мелочь. Недавно во сне приснилось, и я вспомнила, как папа сажал меня в детстве на коленки и учил водить. Еще мелькает, у меня был брат. Но я не помню ни лиц, ни имен. Даже как себя звали — не помню. Имя Эмили я просто выбрала.

— Но это же можно как-то исправить. Просто найти кто вытащит из тебя воспоминания.

— Можно, конечно. Я нашла такого человека в Москве. Его услуги обойдутся в десять тысяч. И ждать придется долго. У него очередь расписана на полгода вперед. Абы кого он не принимает. В этом и заключается моя просьба. Мне нужен кто-то высокородный, кто бы помог с ним договориться. Деньги, естественно, я беру на себя.

— Без проблем. Осенью я буду в Москве. Могу все узнать.

Эмили удовлетворенно кивнула.