Дайте стройбату оружие

   Когда Виктор доехал до штабной палатки, в темноте нарвал охапку сухой травы для Черкеса и вошел в палатку, то первое и единственное, что бросилось ему в глаза это был чернявенький, довольный Боря Шнейдерман, прихлёбывающий из консервной банки горячий чай.

   - Ты чего здесь восседаешь?

   - Я теперь вроде как главный бухгалтер, ответил Боря радостно улыбаясь и своевременно пряча за радостной улыбкой улыбку самодовольства.

   - Поздравляю с очередным всплытием. Запомни, мы здесь почти на войне. Если что, удавлю без предупреждения.

   Виктор вышел из палатки, бросил между ног прилёгшего коня влажную от конского пота телогрейку и, прижавшись спиной к большому тёплому животу Черкеса, заснул как ребёнок, свернувшись калачиком. Крепко заснул, да быстро проснулся. Видимо не до сна ему ...

   3.6. Былое и думы

   Многонационален советский стройбат. Собраны там представители всех национальностей, составляющих новую историческую общность "Советский народ". И хотя воины войсковой части номер 63581 давно поняли, что глупо метелить друг друга смертным боем только из-за национального признака, превращая казарменное бытие в непрекращающийся ад на земле, что проще жить по законам дедовщины, когда каждому, по ходу службы, доведётся и лиха хлебнуть и побарствовать, тем не менее, порой конфликты на национальной почве были неизбежны.

   Обычно, в массовых драках стояли плечом к плечу русские, украинцы, белорусы, прибалты, казахстанские немцы и (куда ж от них денешься) евреи. Не очень-то и заморачивалось казарменное население кто еврей, кто не еврей. Если еврей с Украины - то он больше украинец, если из Москвы - почти русский. Ливесоны, Кауфманы и Барановские оценивались не по фамилии и последствиям обрезания, а по тому, какими были товарищами. Исходя из вышеизложенного, еврейский национальный вопрос в среде стройбата практически отсутствовал.

   Но однажды в составе команды молодого пополнения из приволжского города "Куйбышев" в часть прибыл истинный еврей Боря Шнейдерман. Об этом говорили его фамилия, говор, исключающий в словах букву "Р", типичный нос с горбинкой, смуглость лица, невысокий рост, черные волосы, профессия музыканта и, главное, непреодолимая тяга к улучшению личной жизни.

   Естественно, по началу, никто не обратил внимания на первые семь признаков принадлежности к "богоизбранному" народу, потому, что в стройбате "и не таких видали", а восьмой признак проявиться не успел.

   То, что ещё во время прохождения карантина, Шнейдерман попал в состав духового оркестра части и что вместо того, чтобы по вечерам вместе со всеми скоблить солдатский туалет, драить полы в казарме или просто делать на радость дедам упражнение "упал - отжался", сослуживцы восприняли с пониманием. Ибо, не каждого бог талантом наградил, а пройтись утром по плацу, перед работой, строевым шагом под красивые, бередящие душу, звуки белогвардейского марша "Тоска по Родине" гораздо приятнее, чем толпой, похожей на стадо, плестись на стройку.

   Поэтому и деды и командиры сквозь пальцы смотрели на то, что вместо того, чтобы познавать тяготы и лишения армейской жизни, салабон Шнейдерман с ужина и до окончания вечерней проверки просиживал в клубе осваивая, вместо своего привычного контрабаса, привезённого из дома, самый огромный инструмент духового оркестра - бас. Тем более, что по утрам он вместе со всеми был вынужден идти на стройплощадку шпаклевкой шпаклевать и краской мазать стены объекта.

   Однако, вскоре после присяги, заботливые Борины родственники подключили все родственные и не родственные связи дружного еврейского народа и от имени руководителя оркестра Министерства Обороны Союза Советских Социалистических Республик прислали на адрес командира воинской части письмо с просьбой откомандировать военного строителя, рядового Бориса Моисеевича Шнейдермана для прохождения дальнейшей службы в город Москву.

   О том, чем руководствовался в принятии решения комбат Авсеенко, не известно.

   Возможно, он позвонил руководителю оркестра и услышал от того, что оркестр не нуждается в рядовом Шнейдермане, а письмо написано под нажимом не знакомого с Борисом, но очень известного певца Иосифа Кабзона.

   Возможно, комбат принял окончательное решение, потому, что даже Олег Соколов - родной племянник маршала авиации в его части рядовым служит.

   Возможно, военный прокурор, расследовавший одно из прогрешений подполковника Авсеенко и вынесший решение "Отменить приказ о присвоении очередного звания ПОЛКОВНИК подполковнику Авсеенко", был евреем.

   Не известно. Только комбат Шнейдермана в Москву не отправил, хотя поблажку сделал. Посадили Борю в штаб, в бухгалтерию на должность калькуляторщика и вменили ему в обязанности рассчитывать меню для солдатской столовой. Вник новый калькуляторщик в суть вопроса и пошли в столовую Борины, утвержденные НачПродом меню, а на продовольственный склад - ордера на выдачу продуктов для солдатской столовой.