Дающая радость

«Вот семейка! Сестричка дура, братец недоделанный…»

«Миша, вы с ней близнецы…»

«Как? Откуда? Не понимаю… Так вот почему…»

«Вы дополняете друг друга… И она иммунизирована на тебя еще до рождения!»

«Ха ха ха! Даже уничтожить меня нельзя! Я гений!»

«Молчи лучше! Я тебе покажу гения… Так вот чего мне все время не хватало!»

«Как не хватало, Миш?»

«Эта пустота внутри, как будто половину меня оторвали и спрятали… Вот она, моя половина… Нашел»

«Иди ты знаешь куда? Ничего ты не нашел!»

«Алечка, не надо бороться! Все закончилось, тебе не нужно больше нас ненавидеть!»

«Я… не умею по другому… Как жить без чувств?..»

«Я тебя научу… Все будет хорошо…»

Безмолвный разговор прервал Буратино, вломившийся в подвал:

— В доме больше никого! Я нашел компьютеры, все отвезу Манюне, пусть посмотрит… А у вас тут что?

— У нас пострадавший от Лаврушиного гнева похититель, обезвреженная подельница и найденная Светочка, — перечислил Васильич, сосредоточенно расчесывая пальцами бороду. — И Сашка, без сил, спасибо Баунти и Мишке… И полно вопросов без ответов!

Андрей наклонился к Саше:

— Зай, ты как? Лучше? Я тебя в машину отнесу…

— Я сама, — Саша попыталась встать, но ноги не слушались ее. Разозлившись на свою слабость, она рывком встала, держась за стену, и Андрей испуганно схватил ее за талию:

— Куда сама, фига тебе! После такого спиритического сеанса… Баунти чуть лапы не откинул!

— При чем тут Баунти? — удивилась Саша, почесывая стаффа за ушами.

— А при том! Через него Мишка с тобой общался! И не спрашивай как, вот уж не объясню!

— Фольга! — догадалась Саша. — Она не подействовала на собачье сознание…

Васильич покрутил головой:

— Так так… Сматываем удочки отсюда… Поболтаем в баре, за бокалом радости!

Феля хмыкнул:

— А с этим… порно режиссёром, что делать будем?

— Скинете его возле больницы… — решил Васильич. — Я за ним прослежу, у нас личные счеты теперь!

Через полчаса три машины отъехали от перелеска. В чёрном ване Буратино вез компьютеры и Мастера в очень плохом состоянии, за ним следовал Феля с Васильичем и обнимающейся парочкой на заднем сиденьи, и замыкал вереницу Андрей с такси. Саша с Баунти съежилась на месте пассажира, а сзади, держась за руки, сидели и молча разговаривали новообретенные близнецы.

Андрей тихо спросил Сашу:

— Почему ты мне не сказала куда пошла? Как они тебя заманили?

Саша покраснела, но ответила:

— Они мне слали сообщения от имени мужа… Который умер…

Андрей удивленно глянул на нее, потом грустно усмехнулся:

— Все понятно… Ты думала — а вдруг…?

Саша кивнула. Ей было мучительно стыдно за свою глупость. Мертвые не воскресают. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Вот почему Буратино шевелил носом… Ему не нравились эти завихрения вокруг тебя…

Саша оглянулась на Мишу и Алевтину и поразилась их сходству и в то же время непохожести. Они все еще обменивались мыслями, и Саша постеснялась лезть в их беседу, которая больше напоминала горячий спор. Миша выговаривал Алевтине за глупое желание мстить всем подряд и настаивал на том, чтобы она переехала жить к нему. Алевтина отбивалась с яростью пантеры, у которой отобрали детёныша, и не желала ничего знать о переезде, ни о кровных связях…

В баре все как-то тихонько разошлись по углам. Саша посмотрела на всех и ей стало неловко. Со Светой они пережили несколько страшных часов, и ей хотелось наладить контакт, другой, не такой, что в сыром подвале… Поэтому, глянув раз, два, три на кучкующихся в сторонке людей, Саша громко сказала:

— Раздача радости, кто первый — угадаю его мысли!

Разумеется, первой почему-то оказалась Алевтина, то ли удача так распорядилась, то ли Мишаня сачканул…

Саша налила бокал пива радости (которое было самым обычным пенистым яблочным соком) и, глядя на сестру, которая еще два часа назад страстно желала ее убить, подумала о маме, о тех отношениях, которые всегда связывали их, мать и дочь, отношения доверия и взаимного удовлетворения, и дунула на пену. Напиток озарился миллионами золотистых пузырьков, и Алевтина недоверчиво прищурилась:

— Что это за гадость?

Саша засмеялась самым радостным смехом, потому что почувствовала в ее вопросе детское недоверие, то, которое может быть только в вопросе ребёнка «это вкусно?», и ответила:

— Выпей и узнаешь!

Алевтина недоверчиво глянула ей в глаза, и Саша прочитала текстом «Ты не злишься на меня? Не верю!»

Она взяла тонкую изящную руку сестры в свои ладони и тихо сказала ей:

— Семья — вот что главное для каждого человека… Я не злюсь, ни обижаюсь на тебя… Если ты перестала меня ненавидеть…

Алевтина сморщила хорошенький носик и понюхала напиток. Саша взяла ее подбородок в ладонь и заставила взглянуть прямо в глаза. Алевтина широко распахнула очи, словно ночная бабочка крылья, и Саша подумала, что с ней будет еще много работы, прежде чем нормальные человеческие отношения прочно войдут в это настороженное, преданное нормальной жизнью, создание…

Алевтина подчинилась ласковому взгляду сестры и глотнула радости, словно это была минералка. И закашлялась…

Васильич нахмурился:

— Первый раз вижу подобную реакцию…