Далекая звезда

Ведь сказать: "Запишите это на семейный счёт" гораздо приятнее, чем отказать себе в "какой-то мелочи". Ограничивать себя Лидия просто не умела. А на попытку родителей ее этому научить, реагировала более чем эмоционально.

Она рыдала. Разбрасывала вещи. Посуду била. Обвиняла родителей в том, что они ее не любят, что она им не нужна. Грозилась пожаловаться в службу защиты детей на ненадлежащее обращение с ней.

И пожаловалась.

В ответ на это обращение, к нам домой приехала строгая дама. Вежливо выслушала претензии Лидии. Среди которых были: «Мне нечего надеть», «они не хотят, чтобы я была счастлива» и «Астрид специально приехала, чтобы портить мне жизнь». Поговорила с родителями и даже со мной.

Я, кстати, честно ответила, что не понимаю причин ненависти сестры и чем именно ей помешала. Ведь заняла одну из гостевых комнат. Веду себя тихо. Большую часть времени пишу диссертацию или работаю. Я никогда с ней первая не заговариваю. Потому, что она агрессивная. Ну, и не очень умная. Как можно к девяти годам окончить всего два класса? Ну и что, что это нормально? Нормальность — признак посредственности.

Далее дама-инспектор осмотрела комнату Лидии и две ее гардеробные, которые прямо-таки ломились от вещей.

— Это стресс, связанный с переменами, которые пришли в ее жизнь. — сказала она на прощание. — Протест и демонстративное нарушение установленных норм — случаются у подростков. Я думаю, что обращение к психологу поможет Лидии найти общий язык с сестрой и обрести внутреннее равновесие. Возможно, девочкам было бы полезно чуть больше времени провести вместе. Это поможет им привыкнуть друг к другу. Ведь с приезда Астрид прошел всего месяц.

После чего Лидию посадили под домашний арест. В котором сестрёнка почему-то обвинила меня. Моя скромная персона, по ее мнению, была виновата всегда и во всем. В изменении погоды, например или запрете родителей на любые пластические операции до шестнадцати лет.

Разобраться в дебрях ее деструктивной логики я уже не пыталась. Потому, как понять Лидию мог лишь психиатр, а я всего лишь педиатр со специализацией «нано-программирование».

И если истерические припадки я могу списать на особенности поведения детей, воспитывающихся в семьях. С этой социальной группой мне ранее контактировать не доводилось. Предполагаю, это какая-то вариация нормы. Потому, что родители вести Лидию к соответствующему специалисту не спешат.

То ее траты поначалу ввергли меня в ступор. Да и сейчас в голове не укладываются. За сумму, которую она спустила за четыре недели можно новый комм купить и пару отличных обучающихся программ. Но Лидия скучной учебе предпочитает не слишком понятные мне развлечения. И ладно ещё обеды в самом дорогом кафе города. Хотя на мой взгляд, атмосферу элитарности, которую там продают наряду с деликатесами, несколько переоценивают. Но я читала, что подростковый социум бывает жесток к тем, кто ему не соответствует. Возможно, в среде ее сверстников принято обедать именно так, и она просто не хочет выделяться. Но зачем девочке девяти лет каждый день ходить в салон красоты? Зачем наращивать шестисантиметровые ногти и через день менять цвет и длину волос?

Или это ее правило "одну и ту же вещь не надевать дважды". Хорошо хоть в ее школе была предусмотрена форма. Но все равно, мне совершенно непонятно, зачем ребенку столько вещей?

Может дело в отсутствия у меня карманных денег? По мнению родителей они мне были не нужны. Вот на что я их могла потратить? В клинике мне полагалось носить больничную пижаму, есть то, что рекомендовал диетолог и учиться на предоставленном учебным центром планшете. Собственные средства, у меня появились лишь в тринадцать. После завершения образовательного минимума и поступления в университет. Будущие медики имеют право на стипендию. А отличники на стипендию повышенную. Но я покупала себе образовательные программы, оформляла абонемент в медицинские библиотеки планет Содружества. Нужно же было следить за последними веяниями.

Выдавать мне деньги сейчас родители, также посчитали излишним. Потому как я уже работаю и неплохо зарабатываю. Текущая ситуация, скорее, исключение. Я не хотела идти на тот прием. А уж тратить свои сбережения на какие-то тряпки — тем более. Но отцу почему-то было очень нужно, чтобы именно я пошла с ним. Хотя, зачем — ума не приложу. Но полагаю мое участие в благотворительной программе «Подари мне жизнь» сыграло в этом некую роль. Традиционно все интерны проходят практику на настоящих пациентах под руководством наставника, которые проверяет, а при необходимости дополняет или исправляет их программы. Своим куратором я выбрала Роя Форджера — врача, который лечил меня. Вообще, меня распределили на работу в один из Скандарских реабилитационных центров. Но каждую неделю я беру одного «безнадежного» пациента из реестра «Подари мне жизнь» и совершенно бесплатно пытаюсь совершить чудо. Это, кстати, и есть моя основная работа. Задания, которые мне отправляет реабилитационный центр совсем уж простые. Чаще всего это корректировка программы восстановления. Скукота, в общем.