Далекие огни

Орлов сидел во главе длинного, до зеркального блеска отполированного стола и ждал их. Сергей поразился произошедшей в нем перемене. За последние две недели «нефтяной король» заметно сдал: теперь перед ним предстал старый больной человек, обрюзгший, с подрагивающими щеками, дряблыми мешками свисающими на ворот дорогого пиджака, с дрожащими руками и тусклым взглядом, терявшимся в складках оплывшего и отекшего, мертвенно-серого лица. Даже далекому от медицины Сергею было ясно: дела у этого старика явно никуда не годятся.

Вид этой расползшейся полуживой плоти внезапно вызвал у него приступ непреодолимой тошноты. Он едва сдерживался, пытаясь укротить позывы к рвоте. Стоявший рядом доктор заметил состояние друга.

— Дыши широко открытым ртом, — шепнул он. — Помогает. У меня тоже поначалу такое было при виде трупешников, на первом курсе, когда практику в морге проходили, а потом ничего, привык.

Сергей послушался, и через пару минут тошнота, действительно, стала понемногу утихать.

Орлов в упор, не мигая, смотрел на вошедших.

— Кто это? — спросил он наконец слабым, дребезжаще-безжизненным голосом.

Свирский принял подобострастную позу, приклеил приторную улыбочку на крысиное свое лицо и мелко засеменил к боссу. Стал чуть позади него, склонился и шепнул что-то на ухо.

— Я и сам вижу, кто это! — раздраженно ответил тот. — Я спрашиваю: кто второй?

— Некто Осипов, врач из Огней, — отрапортовал Свирский.

— Из каких еще Огней? А, из тех… Какого черта он здесь делает?

Свирский испугался: тон Орлова не предвещал ничего хорошего.

— Он будет сопровождать девчонку к месту ее жительства, Владимир Анатольевич, — проблеял он, бледнея.

Орлов нахмурился, потом вдруг позеленел, голова его затряслась, рот стал жадно ловить воздух.

Свирский выругался и кинулся к ближайшему шкафчику. Открыв его, он выудил оттуда одноразовый шприц и ампулу с каким-то лекарством, закачал в шприц содержимое ампулы и ввел его в орловскую вену. Тот быстро пришел в себя.

— А дед-то наш, оказывается, на игле сидит, — шепнул Сергею доктор, ухмыляясь.

Орлов в упор смотрел на Сергея.

— Садитесь, Ростовский, — окрепшим голосом произнес он.

Сергей подошел к столу и сел в кресло. Доктор, не дожидаясь приглашения, уселся рядом с ним.

— Перейдем сразу к делу, — продолжал Орлов. — Итак, мои условия. Вы отдаете мне свою почку, а я возвращаю вам вашу дочь. Проволочек я устраивать не намерен, вы и так заставили себя ждать. Сейчас Свирский подготовит вас к операции, а этот… — он перевел тяжелый взгляд на доктора, — этот человек увезет вашу дочь. Вам ясно, Ростовский?

При виде этого ненавистного рыхлого тела, внутри которого в данный момент доживала последние минуты его, Сергея Ростовского, первая почка, Сергей внезапно почувствовал приступ дикой ярости. Все, что скопилось в его душе за последние месяцы, готово было вырваться наружу. Едва сдерживаясь, он произнес:

— А теперь буду говорить я. Я внимательно выслушал вас, Орлов. Ваши условия меня не устраивают.

— Ростовский, вы в своем уме? — округлил глаза Свирский. — Мы же с вами обо всем договорились!

Сергей скосил на него глаза и тут же вновь перевел взгляд на Орлова.

— Этот человек уполномочен вести переговоры от вашего имени, Орлов? — отчеканил он, ощущая на себе испепеляющий взгляд Свирского.

— Заткнись! — рявкнул Орлов на своего «домашнего врача». Затем повернулся к Сергею. — Итак, что же вас не устраивает, Ростовский? Только быстро, у меня нет времени на пустые разговоры.

— Хорошо, — кивнул Сергей, — задам вопрос в лоб. — Он выдержал значительную паузу, исподтишка наблюдая за обоими негодяями. — Какова сумма контракта, который вы устроили Алексееву?

Орлов упер в него тяжелый немигающий взгляд.

— Вы и об этом знаете… — Он слегка повернул голову к своему помощнику. — Свирский, что это значит?

— Это входило в мой план, — тут же нашелся тот. — У меня все под контролем.

— Врет, — веско заметил Сергей.

— Ла-адно, Ростовский, — прошипел Свирский, — через несколько минут вы ляжете на операционный стол, и тогда… — У него аж дыхание перехватило от предвкушения предстоящей расправы над наглецом.

Орлов остановил его властным жестом.

— Какое отношение к нашему делу имеет какой-то там Алексеев? — раздраженно спросил он. — Мы здесь решаем совершенно другие проблемы.

— Самое непосредственное, Орлов. Жду ответа на мой вопрос. А уж потом перейдем к другим проблемам.

Тот пожал плечами.

— Пятнадцать миллионов долларов. Вы удовлетворены, Ростовский?

Сергей пропустил вопрос Орлова мимо ушей.

— Иначе говоря, вы купили меня у Алексеева за пятнадцать лимонов? Так?

— Называйте это как хотите.

— Другими словами, моя первая почка оценена вами именно в эту сумму?

— Короче, Ростовский!

— Да или нет?

— Допустим.

— Однако деньги за нее получил не я, а Алексеев. Это, по-вашему, справедливо?

— Меня вопросы морали не интересуют.

— Я это уже заметил.

— Довольно, Ростовский! Давайте заканчивать этот балаган.