«Товарищи железнодорожники, рабочие и служащие! Едет царь-убийца, царь-палач, умертвивший в угоду денежным мешкам миллионы людей, обагривший в 1905 году кровью наших отцов и братьев рельсы от Петрограда до Владивостока, от Джульфы до Архангельска.
Николай Кровавый едет на фронт сговариваться с генералами, сколько еще крестьян и рабочих бросить в пекло войны, которая ведется вот уже два года в интересах русских и иностранных капиталистов.
Царь и его министры довели страну до разрухи и обнищания!
Царь и его министры готовят пролетариям еще более жестокую эксплуатацию и бесправие!
Но час самодержавия пробил!
В Петрограде и Москве уже бастуют рабочие фабрик и заводов, вооружаются пролетарские дружины. На фронте братаются русские и германские солдаты. Миллионы пролетариев готовы нанести царизму последний решительный удар.
Царь Николай дрожит от страха! Он окружает себя тысячами жандармов и шпиков. Прячась, как трусливый убийца, тайком едет он в поезде, боясь взглянуть в лица тех, кто подает ему паровозы, оборудует вагоны, переводит рычаги стрелок!
Тысячи железнодорожников брошены в жандармские казематы для того, чтобы жизнь коронованного убийцы и выродка была в безопасности.
Но никто не спасет самодержавный строй от гибели!
Братья-железнодорожники! Вооружайтесь, становитесь под знамена социал-демократической рабочей партии большевиков — передового отряда рабочего класса!
Большевики стоят за то, чтобы прекратить империалистическую войну и повернуть штыки против угнетателей, против царя, против полиции, жандармов, против помещиков и капиталистов.
Большевики стоят за то, чтобы передать землю крестьянам, фабрики и заводы — трудовому народу.
Большевики борются за мир, за свободу, за хлеб, за 8-часовой рабочий день!
Товарищи рабочие-железнодорожники! Готовьтесь к бою с самодержавием!
Теснее ряды!
Долой даря и министров!
Ротмистр отложил листовку. Нижняя губа его отвисла. Рука перелистывала секретные донесения. Дубинский читал: