Далекие путешествия

Ночь… Мы лежим за оборонительным кольцом лагеря. Наелись до отвала, ноги гудят после долгого марша. Всюду сухая листва, она шуршит, когда мы перекатываемся с бока на бок. Если бы нас поставили во внешний караул, шелест очень мешал бы, а так нам все равно. Если ночью на нас нападут, караульные поднимут тревогу. Левой рукой я обнимаю шлем, прижимаю его к себе, словно щит. Рядом с правой ладонью — мой кури, его прохладное, острое лезвие, заточенный клинок давно стал для меня продолжением руки. Неподалеку лежит мой приятель Чети, во сне он храпит так громко, что тревожит птиц. По другую руку от меня лежит еще один друг, Дорн. Спит как убитый, но мгновенно проснется, стоит прошептать его имя… мы трое — частица огромной армии. Завтра мы встанем плечом к плечу и будем кромсать врагов на куски. Нас трое. Я вспоминаю тот день много зим назад, когда мы встретились в учебном лагере. Высокий и нескладный Чети родом с горных вершин; крепкий как камень Дорн, который вырос в густом лесу, и я, житель плоскогорий в центральной части страны. В те дни, когда нас учили убивать, мы не обменялись и словом, но после первой битвы, с того мгновения, когда нас окружило вдвое больше желтоволосых и мы встали треугольником, прикрыли друг другу спины, все изменилось. Чети осыпал желтоволосых такими глупыми проклятиями, что даже Дорн не мог удержаться от смеха, и этот хохот вызвал у нас прилив сил, благодаря которому мы и вырвались из ловушки… а потом стали неразлучными. Сражения, раны, много сражений и много ран, так много, что все и не вспомнишь… и мы всегда были втроем. Для меня они больше, чем родные братья, имена и лица которых я давно позабыл… больше, чем любая женщина, хотя это совсем другое… какой-то человек в той деревне спросил меня о детях, и я сказал, что не знаю, есть ли они у меня, для этого нужна женщина, а у меня нет жены. Я — часть армии, у меня нет жены, сыновей и дочерей, к которым я был бы привязан… только те женщины, с которыми я ложусь, когда мы захватываем очередной город… одна из них… она была теплая и не кричала, нашептывала что-то мне на ухо, а я старался быть с ней как можно нежнее. Пожалуй, к такой я мог бы привязаться… но нас трое, и это все меняет. Я готов отдать жизнь за Чети и Дорна, а они не задумываясь отдадут жизнь за меня… мы никогда не говорили об этом, но я убежден, что они чувствуют то же самое… Не знаю, почему это так, но они — это я, я — это они, нас трое…

КЛИК!

…Да, я воспринял… трое, три сотни, три тысячи, три миллиона, три миллиарда, это неважно… общие тяготы, давние отношения, постоянные совместные переживания… особая связь за пределами понимания, она возникает независимо от того, осознаешь ли ее важность… ее нельзя назвать любовью, так как в нашей культуре это понятие приобрело оттенок физического, сексуального влечения к мужчине или женщине… и потому это чувство остается скрытым, подавленным…

(Ты быстро учишься. Человеческий опыт принес тебе много пользы. Перейдем к следующему эпизоду?).

Я понимаю, что происходит… человеческую сторону… если все в порядке, то я готов…

(Тогда продолжим).

КЛИК!