Далекие странники (перевод новеллы)

— Что бы ни случилось, не вмешивайтесь, — напомнила она Чжан Чэнлину и Гао Сяолянь. — Имейте в виду: если вылезете, нас четверых убьют на месте, ясно? 

— Гу Сян-цзецзе… — попытался возразить Чжан Чэнлин, но Гао Сяолянь вцепилась в него с неожиданной силой и решительно сказала Гу Сян:

— Не волнуйся. 

Та посмотрела на Гао Сяолянь, быстро кивнула и взвилась в воздух. В следующий миг Гу Сян появилась перед всеми героями и звонко выкрикнула:

— Эй вы, кучка уродов! Ну вот она я, чего надо?

- - - - -

Под горой Фэнъя погода резко испортилась, но и над Долиной призраков сгущались тучи. Когда серый призрак подошёл сзади к лао Мэну и нашептал ему что-то на ухо, тот замер и нахмурился. 

— Что ты сказал? — переспросил он разведчика. — Они… сцепились у подножья? 

Призрак кивнул. 

Лао Мэн долго морщил лоб, преодолевая изумление, а затем внезапно рассмеялся. Хохот становился всё громче, и Призрак Непостоянства начал раскачиваться взад-вперёд от веселья. 

— Ты сказал… Ох… Ты сказал, что Чжао Цзин и его людишки передрались под горой? Даже нас не дождались? Ха-ха-ха! Чжао Цзин, Чжао Цзин, что же ты так? Я-то считал тебя матёрым волком, вожаком стаи, достойным врагом, а ты… Всего лишь тупой баран! И кто тебя предал первым делом? «Праведные школы»! Ох, не могу… В жизни не слыхал ничего потешнее! 

Его смех оборвался так же резко, как начался. Вместе с улыбкой Призрак Непостоянства отбросил и личину верного терпеливого слуги. Его щёки ещё подрагивали от смеха, но на них уже проступил пятнами темный румянец гнева.

— Тем лучше, — злорадно заключил лао Мэн. — Раз всё так удачно сложилось, Чжао Цзин подождёт. Начнём погашать долг изнутри. Младший Кэ, сейчас же забери наших людей с границ Долины и жди с ними в… условленном месте.

Молодой призрак оторопел, сообразив, какой оборот приняло дело.

— Д-да, — выдавил он с дрожью в голосе.

Отпустив подручного, Призрак Непостоянства тщательно привёл в порядок одежду и с силой зажмурился, подавляя хищное нетерпение. По дороге к залу Яньвана он уже снова выглядел старым добрым лао Мэном. 

Хозяин Долины в этот час праздно упражнялся в живописи. Когда ему доложили о приходе лао Мэна, Вэнь Кэсин безразлично кивнул, но не стал поднимать глаза и разгибать спину, словно всё его существо намертво прилипло к бумаге. 

Призрак Непостоянства с порога заметил, что господин спокоен и весел. Видимо, небеса сегодня были на стороне лао Мэна.

— Повелитель, приданое, о котором вы распорядились, готово, — отчитался лао Мэн. — Могу я пригласить вас взглянуть на дары? 

Не отрываясь от рисования, Вэнь Кэсин ответил очередным рассеянным кивком.

— Угу. Подожди немного.

Он бесконечно долго наносил последние штрихи, касаясь бумаги самым кончиком кисти. Лао Мэну оставалось только послушно склонить голову и ждать, опустив глаза. Палочка благовоний уже дотлела до основания, когда Вэнь Кэсин выпрямился и довольно покачал головой, любуясь шедевром. Лао Мэн кинул беглый взгляд на рисунок и увидел самую простую композицию: раскидистое дерево, несколько валунов и стоящий спиной одинокий путник. Мужчина на картине был худощав, под его просторными одеждами угадывались очертания лопаток. 

Лао Мэн мысленно изумился: «Только не надо мне говорить, что наш безумец всерьёз возомнил себя человеком, пока путешествовал, и научился страдать от любовной тоски!» 

Вэнь Кэсин бережно положил картину сушиться под пресс-папье и, наконец, поднял глаза на слугу. При этом нежная, тёплая улыбка на губах Хозяина Долины застыла и сделалась ледяной.

— Веди, — приказал он отрывисто.

Лао Мэн ответил поклоном и отвернулся к двери, чтобы скрыть неудержимую ухмылку в уголках губ.

Том 4. Глава 73. Правила

Как только Фэн Сяофэн увидел Гу Сян, он словно сошёл с ума и бросился вперёд с визгом: 

— Поганая девчонка! Я убью тебя!

Гу Сян в притворном ужасе заломила брови и приложила руки к груди:

— Ух, я испугалась до смерти, малыш по фамилии Фэн! Надеешься, что кто-то из взрослых дяденек снова возьмёт тебя на ручки, чтобы ты мог задирать меня, слабую девушку? Твоё жестокое сердце не знает снисхождения! 

— Брат Фэн, остынь немного! — остановил его Чжао Цзин. — Будь она злодейкой, разве смогла бы безнаказанно уйти на виду у стольких людей?

Цао Вэйнин понимал, что подобные речи означают намерение ополчиться против Гу Сян. Неизвестно откуда у него взялись силы, чтобы подняться на ноги, пересиливая рвущийся наружу кашель и ноющую боль в рёбрах, но Цао Вэйнин встал и закрыл собой девушку.

— Господа, — тихо, но решительно заговорил он. — А-Сян в силу юности настолько простодушно искренна, что не умеет скрывать свои помыслы и не всегда облекает их в учтивые слова. Уважаемые старшие! Даже если она ненароком оскорбила ваш слух, прошу, спишите отсутствие должного почтения на молодость и проявите милосердие…

 Затем Цао Вэйнин повернулся к Фэн Сяофэну и по слогам отчеканил: