Далёко, далёко, за морем...(СИ)

Ну до чего пафосно, аж зубы сводит. Наконец-то я удостоился похвалы и почестей от Героя Магической Британии… Тьфу, видеть его не могу… Смотрит на меня как на Мерлина… и глаза эти…

Сколько раз в молодости я мечтал, чтобы в зелёных колдовских глазах той, о ком я грезил, увидеть не безразличие, а любовь… Это желание так и осталось неисполненным. Впрочем, как и многие другие. Я не тот человек, желания которого имеют свойство исполняться.

А я, даже по прошествии стольких лет, уже давно осознав, что между мной и Лили даже дружбы не было, всё равно не перестаю вспоминать зеленоглазую ведьму с болью и горечью. Я всё ещё виню себя в её смерти…

Как же невыносимо было мне видеть её глаза, горящие ненавистью, испытываемой ко мне её сыном…

Хотя я тоже пытался ненавидеть его, и всегда демонстрировал это, а иногда и действительно ненавидел, глядя на него и видя наглую ухмылку его отца, точной копией которого он являлся. Но вся ненависть уходила, стоило мне увидеть его глаза…

Умирая, я был счастлив, представляя, что это Лили смотрит на меня… Глупо, конечно… Пожиратель Смерти, по чьей вине и от чьей руки погибали маги и маглы, как сентиментальный дурак, умирал, вглядываясь в глаза того, кто считал его врагом.

Хуже, наверное, было только Тёмному Лорду, который сам натравил свою змеюку на сына… Хотя, откуда мне знать, что он чувствовал, и были ли они вообще, эти чувства, у того, кто давно не был человеком?

***

— Поттер, вы неисправимы, — с тяжким вздохом говорю я, глядя на повзрослевшего бывшего ученика, уже не так и похожего на моего недруга. — Так и быть, можете называть меня профессором, в конце концов, я имею на это право, даже будучи Сильверадо, но только не надо пафосных речей.

У нас с вами заключено соглашение, которому я и следую. Этого же я ожидаю от вас. А теперь, будьте так любезны и послушайте, что вы должны делать, чтобы выздоровление вашей дочери прошло успешно…

========== Лили ==========

Мама говорит, что мы в Аргентине. Городок, где мы находимся, называется Кампо-Гранде… Я лежу возле окна и слушаю незнакомую речь, звучащую на улице.

Я уже выздоравливаю, но всё ещё не могу вставать, прошло всего несколько дней, как я очнулась. Я была больна, но я не помню этого… последнее, что я помню — это как я ложусь спать в гриффиндорской башне, в девчачьей спальне третьего курса.

***

Я открыла глаза и незнакомый человек сказал мне, что я должна выпить зелье. Я испугалась, но ничего не смогла сделать, когда другой напоил меня им, в то время как тот, что говорил, меня держал.

После того, как я проглотила всё, что в меня влили, он положил меня на подушку и стал размахивать надо мной палочкой, что-то произнося.

И тут я увидела маму и папу, стоящих совсем рядом, и поняла, что ничего страшного со мной не происходит, я просто больна, а эти двое меня лечат.

Маг, который махал палочкой, сообщил, что мне лучше, и мама бросилась меня обнимать. Я попыталась обнять её в ответ, но у меня снова ничего не получилось. Не понимаю, что со мной случилось?!

Мама плакала, папа её обнимал, а старший целитель ушёл. Тот, который поил меня зельем, остался и через некоторое время предложил моим родителям спуститься вниз, чтобы получить рекомендации по моему дальнейшему лечению. Мама, а следом и папа обняли меня, сказали, что любят и вышли, оставив в обществе братьев и незнакомца.

Братья были счастливы, я видела это по бурной радости Джейми и по мягкой улыбке Ала. Неужели всё было так серьёзно?

— Джеймс, не тискай её так бурно, она ещё очень слаба, — услышала я голос незнакомца, — лучше на правах старшего брата представь меня леди.

— Да, конечно, — Джейми с помощью Ала приподнял меня, подложил подушки под спину и поправил одеяло. — Лили, позволь представить тебе нашего нового знакомого — Родриго Сильверадо.

Он не англичанин? Хотя я должна была догадаться. Он выглядел по-другому, да и говорил с небольшим акцентом. Я присмотрелась. Высокий парень, черноволосый и черноглазый, с приятной улыбкой. Ему, наверное, столько же лет как и Джейми. Родриго… красивое имя…

— Я Лили… — только и смогла сказать я, испугавшись жуткого звучания собственного голоса.

Родриго аккуратно напоил меня водой и произнёс, улыбнувшись:

— Я знаю…

Я заулыбалась ему в ответ. В комнате снова появились мама с папой, выпихнули братьев, Родриго стал прощаться, спрашивая, не возражают ли родители, если завтра он придёт с отцом, а потом уйдёт, забрав с собой Джейми и Ала. Что ответили родители, я не услышала, потому что уснула.

Проснулась я под вечер, в открытое окно доносились смех и крики, но язык был незнакомым.

— Мама, а где мы? — спросила я у мамы, сидящей возле моей кровати.

— В Аргентине, — ответила она.

В Аргентине?! Это же, кажется, очень далеко от Англии? Неужели мы приехали сюда, чтобы меня вылечили? Или я заболела уже здесь? Надо спросить у мамы, ничего не помню…

— Доченька, как я рада, что ты очнулась, я так боялась за тебя!

Из глаз матери потекли слёзы. Моя сильная мама плакала… я никогда не видела её слёз… неужели всё было так плохо?..

— Мама, я не могу пошевелиться, — прошептала я.