Далеко от Москвы

– Коротко – они не понимали, почему никто с ними не общается так, как они общаются между собой, не понимали роли звуковой речи, отгородились от окружающих. Теперь наверстывают все с гигантской скоростью. Возможности их и способности, видимо, несколько шире наших … ваших … Я все еще не чувствую себя полностью … Ну, ты понимаешь.

– Дела …

– Второе. Данная территория каким-то образом экранирована – сигнал не проходит наружу и снаружи сюда, хотя внутри мы общались без помех.

– Я заметил это …

– Я спешу уехать, чтобы разобраться – кто и с какой целью изолировал здесь детей. Боюсь, что это будет непросто. А твоя роль – общайся с ними. Они знают намного больше, чем я могу себе представить, они чрезвычайно способны, но пока им еще нужно двойное общение – мысленное и звуковое одновременно. Либо звуковое с разъяснением мысленно. Останься здесь до вечера, а вечером вместе с мамами возвращайся – обменяемся у старика мнениями.

– Как их мамы восприняли такую новость?

– Они пока еще не до конца поняли. Но на всякий случай я с ними побратался – теперь все они мои названные сестры, а мальчики – названные племянники.

– Ах, ты хитрец! Ну, надо же что удумал! А вообще молодец – я бы так сразу и не сообразил бы. Мамы-то их – народ приятный, я знаю. А как мальчишки?

– Разные, но очень доброжелательные и ласковые. Идем, я вас познакомлю …

ЭТО ЗДОРОВЫЕ ДЕТИ

С последнего КПП Свиридов связался с Суковициной.

– Галина Климентьевна, пожалуйста, к моему приезду попросите Шабалдина спустится на улицу. И разбудите архив первого отдела – через час я к ним приду.

– Слушаюсь, товарищ командующий. На ваше имя есть несколько сообщений из центра и от Брызги.

– Понял. Зайду перед посещением первого отдела. Там вы мне понадобитесь.

– Привет, Анатолий Иванович. Новость первая – дети наших сотрудниц оказались такими же, как Олег Ерлыкин.

– Шутишь?! Как это? А почему …

– Вот именно – вопрос первый и главный: как они там оказались и кто им это устроил. Что можешь сказать?

– Подожди, подожди … Дай осмыслить … Этих детей примерно в годовалом-полуторагодовалом возрасте изучала целая куча врачей … Не наших, из Москвы … Их признали … я не помню точно диагноз … что-то с задержкой развития … какие-то мудреные термины … И поместили в интернат … Несколько раз приезжали из Москвы, смотрели их … После визитов к детям их мамы весьма переживали и нервничали, но лишать их встреч никто не решился …

– Что за помещения использованы под интернат? Кто приезжал из Москвы, не помнишь?

– Это не наш объект, нам передали часть первого этажа под интернат после полного демонтажа спецоборудования. Что там было – не знаю … А приезжал … кажется, генерал Нефедов …

– Опять Нефедов! Там не просто что-то было, там что-то есть.

– Да не может быть! – Шабалдин выглядел совсем растерянным. – Что думаешь делать?

– Искать концы. Попробуй вспомнить хотя бы даты – когда, что, кто. Будем искать документы. А пока я к патриарху, потом – в архив.

ИЗРАИЛЬ МОИСЕЕВИЧ, ЭТО «ЛЮДИ»

– Израиль Моисеевич, как вы себя чувствуете?

– Привет! Если вы начинаете со здоровья, то оно пока есть. Но судя по серьезности вашего вида, вы пришли не за этим.

– Мудрый старик! Так как же, все таки вы себя чувствуете?

– А-а! Так себе и чувствую. Ладно, давайте к делу.

– Дети в интернате оказались «людьми», Израиль Моисеевич.

– Я так и думал … Один Олег не мог появиться … Должны были появиться аналоги … Ну, и что?

– Интересные и толковые. Но их изолировали так быстро, что они не успели пообщаться с себе подобными, и замкнулись в своем мирке …

– Хорошо, что их было несколько …

– Да, один вряд ли выжил бы … Общались друг с другом, с трудом начали понимать звуковую речь, а говорить практически не начали. Через несколько минут общения со мной они говорили почти нормально.

– Ну, ты у нас признанный лидер! Не сердитесь, Анатолий, это я так.

– Как и когда я на вас сердился? Но многие их способности … возможности были для меня новинкой. Например, возможность пользоваться информационными полями друг друга как с ведома, так и без ведома … и возможность переключаться между информационными полями … я пока не могу точнее сформулировать.

– Ладно, поясни на примере.

– Я вхожу в информационное поле мальчика, двигаюсь по нему, причем избирательно – по ключевым словам или образам, но потом перехожу в информационное поле кого-то другого и начинаю воспринимать информацию, которой, по-видимому, не располагает этот мальчик. И не могу определить, что этот другой. Причем более того – я могу менять точку зрения в пространстве …

– Ты работал с образами?

– С полной информацией – картинка и звук. Иногда – на уровне эмоций, этот мир для них богаче. Эти дети помнят не только свое внутриутробное существование, но и эмоциональный фон матери.

– Ты совсем заморочил мне голову …

– Я старался покороче … Еще я попробовал работать с информационным полем одной из матерей – я потом расскажу подробнее, почему …

– Ты подключался к сознанию обыкновенного человека?!