Далеко от Москвы

– А это от дедушки еще. Я раньше, когда читать не умела, картинки глядела. Читать потом меня старшая сестра научила.

– Она не с вами живет?

– Нет, она замужем и живет на соцгороде. Она меня старше на девять лет, она взрослая. А у тебя есть братики-сестрички?

– Нету. Только племянники. А там что у тебя такое интересное?

– Ты не смеешься? Тебе вправду интересно?

– Почему ты сомневаешься? Мне правда интересно. Что это?

– Это … моя куколка. Только ты не смейся …

Ариша достала с полки простенькую тряпичную куклу. И по тому, как ласково и бережно она ее держала, было видно – какой любовью была окружена эта кукла.

Гриша так же бережно взял ее в руки. Это был лоскут грубой простой ткани, свернутый и связанный узелочками, с нарисованным лицом и волосами. Ариша ревниво смотрела, как мальчик разглядывал ее любимую куклу, как касался ее пальцами.

– Она живая … С ней хочется разговаривать …

– Ты вправду так думаешь? Ты не смеешься?

– Ариша, я всегда говорю правду … Ну, почти всегда. Как ее зовут?

– Катерина … Как бабушку … Это она мне эту куколку сделала. Никто больше так не умеет …

Гриша посадил куклу около книжек, расправил ей подол платья.

И вот этот простой жест окончательно успокоил Аришу, и она уже спокойно достала следующее свое богатство.

Когда Мария Богдановна заглянула к ним в комнату, Гриша и Ариша с упоением создавали наряды для картонной куклы – Гриша рисовал цветными карандашами сказочные платья, а Ариша вырезала их ножницами, и оба с удовольствием наряжали картонную красавицу.

– Анатолий Иванович, поздно уже. Оставайтесь у нас, переночуйте. Места хватит.

– Иваныч, остался бы? Мы бы с тобой еще …

– Ишь, разошелся … Оставайтесь, правда, Анатолий Иванович.

– Тонечка, оставайтесь с Гришей? А я утром за вами заеду. Извините, Мария Богдановна, не смогу остаться.

– Ты, Мария, его не уговаривай – он сейчас пойдет ночной дозор устраивать. Чего днем не успел – там ночью будет страх нагонять.

– На тебя нагонишь страху – как же, держи карман … А дела есть, Мария Богдановна, уж извините. Спасибо вам за удовольствие, за угощенье …

ЛЕВУШКА и ДИАНА ДОМА

– Тебе не кажется, что сегодня здесь скучновато?

– Это потому, что нет Свиридова.

– Да, наверное. Может, пойдем, погуляем?

– Пойдем. Но не погуляем, а …

– Ле-ва, ты меня интригуешь!

Левушка провел Дину какими-то переходами, и в конце концов они попали в длинный коридор, по одну сторону которого темнели редкие двери, а другая сторона выходила окнами на улицу. И еще эта левая стена коридора была не прямая, а ломанная, и в расширенной части коридора вдруг открывалась дверь в какую-то комнату.

– Добрый вечер. – приветливо улыбнулась им девушка в белом халатике.

– Добрый вечер!

– Добрый вечер, – ответила Дина, а Левушка уверенно открыл дверь справа, щелкнул выключателем и пропустил Дину.

– Входи, пожалуйста. Добро пожаловать!

Дина вошла в небольшую прихожую, из которой двойная стеклянная дверь вела в большую комнату.

Левушка зажег свет. Дина огляделась. Просторная комната была аскетически пуста – диван у стены, кресло у холодного камина, низенький столик да пара стульев. Оглянувшись, она увидела высокий узкий стол, напоминающий стойку, микроволновую печь, шкафчики с посудой.

– Лео …

– Да?

– Ты привел меня … к себе? Это твой … настоящий дом, да?

– Да, милая моя … Это мой настоящий дом. Это твой дом …

– Я могу посмотреть?

– Разумеется!

Левушка сел в кресло, а Дина положила сумочку на столик и стала осматриваться. Она прошла в соседнюю комнату, где на письменном столе темнел экран монитора, лежали книги и вороха бумаг, где у стены пристроилась застеленная мохнатым одеялом широкая тахта с одинокой подушкой, а на стуле лежали небрежно брошенные брюки.

Она открыла дверь на лоджию и впустила морозный воздух.

Она потрогала кухонную посуду и убедилась, что она чиста.

Она открыла холодильник и обнаружила там кусок сыра и две бутылки «Боржоми».

Она подошла в сидящему в кресле Левушке, опустилась перед ним на колени, обняла его за ноги.

– Ле-ва, когда мы сможем переселиться сюда? Это твой дом и я хочу жить здесь.

– Тебе не понравилось в избушке?

– Понравилось … Но там чувствуется временность … я не знаю, как сказать. Здесь – постоянство. Здесь очаг … очаг, правильно? Здесь домашний очаг, где я смогу поддерживать огонь и ждать тебя. И любить тебя.

– Я тоже хочу …

– Наверное, мы можем остаться здесь.

– Прямо сейчас? Это будет чудесно! Но надо принести …

– Пойдем.

– Вместе?

– Конечно. Ты хозяйка, и должна знать, где … где добывают пищу!

Они прошли по коридору назад к лифту, спустились вниз, прошли коротким коридором и оказались в зале, где кругом было много всего съедобного и соблазнительного. Но Дина была очень сдержанна – она не стала перегружать тележку, и только перед бутылками она не устояла и набрала их столько, что Левушка даже крякнул.

С тележкой он направились назад, и Дина стала оглядываться.

– Ле-ва, надо заплатить? Где касса?

– Пошли, за все заплачено.

– Как это?