Далеко от Земли

Всё-таки до чего у них тут продвинутая техника, мелькнула в голове посторонняя мысль. Вот, пожалуйста, – мой язык бойко выговаривал слова, о самом существовании коих ещё утром я и не подозревал. Тандем «телепатор – автопереводчик» работал безукоризненно. Ну, может, и не совсем безукоризненно, акцент жуткий, конечно… а что бы вы хотели после получасовой тренировки?

– Визит вполне оправдан, ведь Вейла пригласила тебя в наш дом, – ответные слова, произнесённые, естественно, по-иномейски, отдавались у меня в мозгу удивительным шелестящим синхронным эхом-переводом. – Здравствуй, Антон. Садись, прошу.

Дверь вновь распахнулась, и на пороге явился Вейлин папа. Папа-папа, и телепатор тут ни при чём – любой питекантроп сообразил бы тут без всякого телепатора…

– Приветствую тебя, почтенный Инмун! – Я вновь встал и слегка поклонился.

– Привет и тебе, Антон, – почтенный взирал на меня взглядом, в спектре коего, судя по всему, преобладали жёсткие рентгеновские лучи. – Сядем!

Третий персонаж возник совершенно внезапно. Мальчишка, самый что ни на есть натуральный парнишка лет тринадцати. В отличие от папы-мамы, облачённых в нарядные передники, сделавшие бы честь любому индейскому вождю в амазонских дебрях, одеянием пацану служил какой-то донельзя легкомысленный бантик, повязанный на самом интересном месте.

– И тебе привет, Ноан. – Я улыбнулся, на сей раз не вставая с гравикресла. Да, тут у них свои понятия насчёт субординации и всё такое…

– Привет, уважаемый Антон, – Вейлин братишка сделал книксен.

– Ну вот, все в сборе, – Вейла вкатила в комнату столик на колёсиках, уставленный яствами и напитками.

– Вейла, ты уверена, что это не повредит здоровью твоего друга?

– Ты тоже, мама. Я же не зря проходила курс подготовки. Так что в курсе, чего могут есть иннурийцы, а чего нет… Это вот он, – указующий перст направлен в мою грудь, – однажды сделал попытку угостить меня мороженым!

– Как? – наконец-то настороженное выражение лица Иллеа сменилось изумлением. – Это таким, где внутри мелко искрошенная в пыль отвердевшая вода?

– Этим самым, – Вейла рассмеялась. – Более острых ощущений я в жизни своей не испытывала!

Что-то вдруг сдвинулось в этом мире. И сдвинулось явно в положительную сторону. Во всяком случае, я перестал ощущать себя гитлеровским генералом, сидящим на скамейке Нюрнбергского трибунала. И вообще, как говорил один иннуриец в самом начале космической эры: «Поехали!»

* * *

– …да слушайте, а то не была я там, в той Ялте! В этом самом Чёрном море вода даже в самый тёплый сезон холодна, как в горном озере перед рассветом! На Иннуру вода вообще не бывает тёплой, нигде, ни в каких водоёмах!

– А можно спросить, уважаемая Иллеа, когда ты там побывала и при каких обстоятельствах? – Я осторожно помешивал ложечкой горячий глинтвейн, в толще которого плавали мелкие искрящиеся крошки-звёздочки. Совсем лёгкий глинтвейн, почти что безалкогольный… если не принимать во внимание жару.

– Можно, отчего нет, – Иллеа улыбнулась. – Мне, как трудящейся, у вас там был положен регулярный отпуск. Естественно, я старалась проводить его дома, на прекрасной Иноме. А по легенде то в Сибирь ездила, в глухую деревню, то в Среднюю Азию… в общем, всякие были легенды. Чаще всего в Комарово, под Ленинградом, – появишься там пару раз, и все пребывают в уверенности, что ты ночуешь где-то в палатке среди безмолвия диких скал и полчищ кровососущих насекомых… – иномейка засмеялась. – Ну в Ялте получше, конечно. И народу больше, для легенды просто замечательно…

Я вежливо улыбался, смеялся в удобных местах. Вечер, что называется, удался. Лёгкая, непринуждённая беседа… А как иначе? Гость в доме всегда гость, даже если он явился с чужой планеты. Во всяком случае, хозяева дома понимают толк в дипломатии. Это только самые глупые мамаши на далёкой и дикой Иннуру встречают нежеланного жениха собственной дочуры, как гестаповец пойманного партизана. Беседа с гостем вне зависимости от прочего должна быть вежливой, лёгкой и непринуждённой. И право, если бы не телепатор, я бы поверил, что папа-мама ко мне вполне прониклись… Телепатор, однако, никаких сомнений не оставлял. То есть прониклись в какой-то мере, что да то да… но от этого тревога за судьбу дочки не уменьшилась ни на йоту.

– Как странно всё-таки… – я смотрел на сад за прозрачной стеной, заливаемый рассеянным огнем небес. – Уже сколько мы сидим, а вечер всё не кончается…

– До захода солнца ещё два с лишним церка, – отозвался Инмун, – так что ты его, так полагаю, не застанешь. Тебе понравился наш сад?

– Да я, собственно… мы с гравилёта и сразу в дверь…

– Ну, это большое упущение со стороны Вейлы.

– Па, я покажу! – встрепенулся Ноан.

– Ну уж нет, – засмеялась Вейла. – Я привела гостя, мне и показывать.

– Сидите все, – отрезал папа, вставая. – Я покажу. Сам.

Мне не оставалось ничего иного, как проследовать за хозяином дома.

Жара снаружи, несмотря на приближение вечера, нимало не спадала. Наоборот, она, похоже, даже усилилась.