Дали туманные

Борислав молча развернул башенку "мышонка" и нажал кнопку. Волоча за собой огненные хвосты, во мглу ушли две ракеты. Почти сразу же бухнули два, слившиеся в один взрыва, и над краем ложбины вспухло облако пара. Из облака ослепительной спицей метнулся луч.

- Выходим из ложбины, - сказал Красноморов. - С гребня мы видны как на ладони.

Проплыв метров двести, "мышонок" уперся в высокую гряду камней.

- Вот ведь черт, этим же летом расчищали пашню, - с досадой сказал Борислав.

Положение становилось критическим. Ванникову ничего не стоило выйти на край ложбины и проколоть огненными спицами замершего в растерянности "мышонка".

Страха Красноморов не чувствовал, хотя жизнь его впервые подвергалась такой опасности, и усталости - тоже. Возможно, продолжалось действие "фенамены", что сунула ему Жаклинка. Василий подумал об оставшейся в Городе Микеше. Как она там?

Борислав заложил в направляющие новые ракеты и развернул башенку.

- По-моему, пора выгружаться, - сказал Каманин.

- Пожалуй, - согласился Борислав и его водитель заглушил мотор. "Мышонок" тяжело плюхнулся в снег.

- Снегоступы под сиденьями, - сказал Борислав. - Идите, а мы с подручным прикроем в случае чего.

Минуту спустя маленький отряд уже поднялся к краю ложбины. Всем хотелось думать, что Ванников, который в свою очередь охотился за "мышонком", не заметит в плотном кустарнике человеческие фигуры.

Красноморов оглянулся. Снег отливал мертвенным светом. В середине ложбины виднелось черное пятно - и впрямь мышонок, маленький, сжавшийся в комок от страха и терпеливо ожидающий своей участи. Второе черное пятно было замечено неподалеку от повеленных деревьев. Стреляли, похоже, оттуда. У запасливого Каманина оказалась с собой увеличительная труба.

- Господа! - закричал Каманин, приладивши к глазам окуляры. - Аэросани-то у него погорели. На лыжах, видать, в лес ушел...

И действительно, Красноморов, когда очередь посмотреть в трубу дошла до него, заметил обугленный остов аэросаней, опрокинутых набок, и тоненькую ниточку лыжни, ныряющей в лес.

Посовещавшись, решили разделиться на три группы. Одной предстояло вернуться к дымящимся стволам, скошенным лучом, а двум другим под прикрытием кустарника клещами охватить поле и в конце концов встретиться на лыжне, идущей от сожженных аэросаней. Только обойдя поле, они рискнули посмотреть, что же случилось с санями.

Дверь кабины, видимо, заклинило. Взрывным ударом вышибло стекла, В глубине кабины белело совершенно неповрежденное взрывом лицо, на котором стеклянно застыли широко раскрытые глаза. Это была подручная Ванникова. Впервые сквозь пелену фенаменового обалдения Красноморов ощутил жалость: что же мы делаем и зачем. Он уже не думал, что всего несколько часов назад его хотела растерзать разъяренная толпа.

Видимо, в последнем рывке Ванников успел уйти от ракеты. Но куда? Вокруг простиралось безжизненное снежное пространство - без единого укрытия. Возможно, Ванников чуть раньше покинул сани - для удобства стрельбы. Или просто сумел выскочить.

- Кончай стоять! - крикнул Каманин. - Догонять надобно, пока новых дел не натворил. Хоть бы ты посыл ему сделал, Василий Егорыч...

- Какой еще посыл? - Красноморов слегка ухмыльнулся.

- Сам знаешь, какой...

14

Пускать вперед "мышонка" сочли неразумным. Если Ванников подобьет его, люди, может, и уцелеют, но будет не просто обидно, а еще и хлопотно: другой машины, способной к столь быстрому передвижению не имелось.

Вперед выступили две цепочки лыжников. Они продвигались по обе стороны лыжни, оставленной Ванниковым. Шествие замыкал "мышонок". Чтобы ускорить переход, уставших отправляли отдыхать в машину, а целину осваивала новая смена. Постоянно ожидая удара Ванникова, вглядывалимсь в темноту. Сидевшие в кабине "мышонка" заметили кроме привычного розоватого зарева на северо-западе другое - кроваво-багровое, которое начало разгораться на востоке. Для солнечного восхода было еще рановато.

- Неужто опять Никита? - спросил кто-то.

- Пожалуй, тут что-то другое, - сказал Борислав. - Это далековато отсюда. На своих снегоступах Ванникову не поспеть. Может, пожар?

Близился рассвет, когда они вышли к долине Белки. За кустами, у самой полосы зимнего тумана, застилавшего русло реки, пульсировали розовые вспышки огня.

- Что это? - спросил Василий.

- Ясно, что, - довольно хмыкнул Каманин. - Попался, голубчик. Лазер это Ванникова или как там его - генератор. Ну, теперь-то он не уйдет от нас.

Никола вскинул автомат.

Откуда-то из-за кустов поднялся дерзко во весь рост Ерема Петухин и его автомат, опередив Каманинский, отчаянно залаял. Каманин с Василием вжались в снег, благо перед спуском шла канава, будто специально созданная предками для укрытия. Падая, Каманин сумел увлечь за собой на снег и Ерему.

Ответного удара, однако, не последовало. Нал их головами прошли ракеты, пущенные с "мышонка", и слышно было, как они взорвались внизу.

Откуда-то сбоку ударил еще один автомат. Но Ванников по-прежнему не отвечал, лишь лазер его посылал куда-то в небо короткие сгустки света. Каманин приладил окуляры и свистнул.