Далия. Проклятая мечтой

— Шрамы отсутствуют. У мельвов быстрая регенерация, и наша медицина находится на вполне приличном уровне. Об этом в прочитанных вами книгах не писали?

— Нет. Медициной я никогда не увлекался, — спокойно отвечает господин Лит. — Родимые пятна есть?

— Родимых пятен у нас тоже не бывает.

Я неожиданно понимаю, что с трудом сдерживаю раздражение, которое, во-первых, не так уж мне и свойственно, а во-вторых, возникло оно совершенно внезапно, подавив едва поднявшую голову тревогу. С трудом совладав с эмоциями, продолжаю:

— Сейчас вы, наверное, спросите: не было бы у меня каких-нибудь травм, процесс получения которых я не могу вспомнить. Так вот, их не было. Однако в тот день, когда меня посетила мысль перебраться в Эль, я упала и сильно поранила ногу. — Ловлю на себе заинтересованный взгляд эльфа. — К сожалению, должна вас разочаровать, я прекрасно помню, как растянулась на камнях возле набережной.

— Почему же сразу разочаровать? — Господин Лит сама невозмутимость. — Ложные воспоминания никто не отменял. Вы позволите вас осмотреть?

Я недоуменно смотрю на него.

— То место, где была рана, — вносит уточнение мужчина.

— Как будто бы у меня есть выбор, — возмущаюсь я, чтобы скрыть неловкость, но все же не удерживаюсь и оглядываюсь на господина Рестая.

Скорее всего, до хозяина кабинета наконец-то доходит мое нежелание поднимать подол перед совершенно незнакомыми мужчинами.

— Леавиль, будь любезен, освободи для нашей гостьи кушетку и поставь ширму рядом с ней.

Мне не остается ничего другого, как встать и обреченно идти к этой самой кушетке. Во мне сейчас бурлит совершенно незнакомый коктейль эмоций: безысходность, смущение, страх и раздражение. Очень неприятная смесь. Признаться, я никогда не думала, что испытаю нечто подобное здесь, в Эль.

— Госпожа Далия, — эльф оказывается рядом и чуть поддерживает меня под локоть, — не стоит так терзаться! Кража из Королевской библиотеки — не самое страшное преступление. Согласитесь, было бы гораздо хуже, если бы вам внушили мысль об убийстве нашего императора. Кроме того, вас никто ни в чем не собирается обвинять. Вы будете даже не исполнителем, а орудием преступления. И это сделает кару для заказчика более суровой. Вы же за содействие и помощь следствию удостоитесь всяческих похвал.

— По мне, так оба поступка одинаково недопустимы, и совершенно не важно, в какой роли я буду выступать.

Господин Рестай, услышав эту фразу, чуть было не ставит ширму себе на ногу. Он поворачивается ко мне и смотрит с искренним изумлением.

— Мельвы, — коротко поясняет господин Лит своему коллеге, заводя меня за импровизированную перегородку и жестом предлагая присесть.

Я выполняю безмолвную просьбу, без лишних напоминаний поднимаю юбку до колена и чуть выдвигаю вперед правую ногу.

— Вот тут, — указываю пальцем на то место, где была рана.

Эльф некоторое время просто смотрит на мою руку. Я, отчего-то смутившись, убираю пальцы. Мужчина присаживается на корточки рядом и продолжает изучать мою ногу с таким видом, будто может проникнуть взглядом сквозь кожу. Наконец он подносит руку так близко, что я чувствую исходящее от нее тепло, но все же до меня не дотрагивается.

— Леавиль! — он произносит имя господина Рестая так внезапно, что я вздрагиваю. — Извините, — обращается ко мне эльф, убирая руку. Я тут же возвращаю подол на положенное место.

— Что-нибудь есть? — доносится голос второго эльфа.

— Да, есть. Пригласи Ириния с инструментами. Предупреди, что его будущая пациентка мельва, пусть удостоверится, что все средства, которые он с собой возьмет, будут действовать должным образом.

Я слышу, как эльф за ширмой покидает комнату.

— Ка-какие средства? Что значит пациентка?

Внезапно сердце меняет местоположение и оказывается где-то в горле.

— Тихо, тихо! — успокаивает меня господин Лит. — Не волнуйтесь. Ириний Авий — наш лекарь. Он прекрасный специалист. Вы даже не заметите, как он извлечет из вашей ножки этот предмет. Принести ваш бокал?

— Я не хочу воду! Я не хочу, чтобы из меня что-то там извлекали! Может быть, вам вообще это показалось! — Я не сдерживаюсь и кричу на него, при этом совершенно ясно осознаю недопустимость подобного поведения, но никак не могу остановиться. Накатившее чувство столь сильно, что я не могу его подавить, поэтому попросту выплескиваю эмоции. — Я хочу уйти и… и хочу обратиться в наше консульство! — В подтверждение своих намерений даже предпринимаю попытку встать, но не тут-то было. Эльф ловит мои запястья, садится на кушетку и притягивает меня обратно на место.

— Что же вы так кричите? — ласковым и спокойным тоном произносит он. — Ничего страшного ведь не происходит и не произойдет. Поверьте, это делается и в ваших интересах тоже.

Я отворачиваюсь и смаргиваю внезапно подступивший слезы. Ярость сменяется отчаянием. О! Конечно, несколько повышенная эмоциональность мне свойственна, но сегодняшними перепадами настроения я посрамила даже маму. Самое удивительное, что все эти чувства… они словно чужие. Ведь невозможно одновременно испытывать эмоции и анализировать их так отстраненно.