Дальнейшие похождения Остапа Бендера

Лежа в гостиничной постели, он обдумывал мысленно дальнейшие свои шаги в жизни. «Продать орден Золотого Руна? И на эти деньги пожить в свое удовольствие… Испытал уже такое удовольствие на миллион. Никакого душевного удовлетворения, никакого ожидаемого эффекта. Нет. Пожить, а что потом? Где путь к осуществлению моей хрустальной мечты? Открыть какое-нибудь торгово-промышленное дело? Нет, — покачал головой он. — Финорганы задавят, вынудят меня иметь еще один конфликт с властями. Ни за что! Да и связывать себя служебными обязанностями… Достаточно уже бывшей конторы «Рога и копыта», — усмехнулся он. — Многоженство отпадает. Распространять гениально задуманные, но еще не написанные, картины? Все эти варианты пахнут уголовщиной. А после ареста на границе, я должен еще больше почитать уголовный кодекс. Иначе… иначе прощай свобода и здравствуй Беломорканал».

Не буду этого делать! — произнес Остап вслух.

Повернув голову, он заметил, что его сосед по номеру, поселившийся вместо уехавшего Рощина, уже давно вслух читает газету. Оказывается, тот был захвачен сообщением и решил поделиться с Бендером.

— Нет, вы только послушайте… «Древнерусские клады, обнаруженные на территории Киева, составляют почти треть от общего количества кладов, найденных в Киевской Руси! Преобладающее большинство Киевских кладов было спрятано во время осады города ордами хана Батыя в 1240 году. Предметы датируются концом двенадцатого — началом тринадцатого веков. В состав Киевских кладов входят монеты, чаще арабские дирхемы, серебряные гривны, но преобладают в них золотые и серебряные украшения: диадемы, колты, сережки, шейные гривны, ожерелья, браслеты, перстни и прочее… Некоторые содержали сотни и тысячи монет и драгоценных украшений. В кладе, найденном в усадьбе № 15, содержалось 2930 золотых дирхемов и 6 золотых браслетов… В кладе, найденном в усадьбе Михайловского Златоверхого монастыря… было около 40 серебряных украшений… Самый богатый клад был найден в усадьбе Десятинной церкви…» Представляете?

— Интересно, конечно, — согласился Остап. — Что это за газеты?

— «Пролетарская правда», сосед. У меня тут есть и другие, хотите? — протянул несколько газет новый постоялец.

— Благодарю, — взял газеты Остап и начал тоже просматривать. — Так вы из Киева? — спросил затем он.

— Да, в командировке. Из Киева, — повторил сосед. — «Ах, этот Киев! Чудесный город, весь похожий на сдобную славную попадью с масляными глазами и красным ртом. Особенно весной, когда цветут каштаны…»

— Вы писатель?

— Нет, эти слова написал известный писатель Куприн. А я здесь от Киевского общества естествоиспытателей, товарищ.

— И чем же занимается это общество?

— Изучением природных богатств Украины, флоры, фауны Черного, Азовского и Каспийского морей. Сейчас нас интересует здешний Софиевский дендрарий… — встал командировочный, одевая шлепанцы, — Пойду, может буфет еще работает… Не хотите за компанию?

— Нет, благодарю, я ужинал. Почитаю газеты, — ответил Остап.

Когда естествоиспытатель вышел, Бендер взял «Пролетарскую правду» и внимательно прочел о Киевских кладах.

Утром Остап, идя по главной улице города, остановился у магазина с огромной вывеской: «Разная модная одежда». На ней были нарисованы усатые мужчины в пальто с шалевыми воротниками и смокингах, дамы в манто с вуалью на лицах и с муфтами в руках, розовощекие дети в скаутских костюмчиках и строгие мужи в клетчатых кепи, охотничьих крагах и косоворотках цвета «хаки».

— А где же одеяния послереволюционного периода? Скажем, кожаные куртки чекистов, френчи комиссаров, гимнастерки девиц в красных косынках? Никак этот нэпманский магазин задавил моду героического времени, — отметил он вслух и вошел в широкие двери.

В магазине великий комбинатор выступил с обвинением хозяина, что его торговля идет не в ногу с послереволюционным временем, что вместо моды героической эпохи, он предлагает трудовому народу отжившее буржуазное одеяние.

— Где кожаные куртки для моих товарищей из чека? — строго спрашивал он.

— Э-э-э, нету-с-с… — взволновался не на шутку нэпман.

— Где комиссарские френчи, гимнастерки наших красных бойцов? — допытывался Бендер.

— Э-э-э, не держим… — лепетал владелец, совершенно сбитый с толку такими вопросами.

— А для комсомольцев? Для комсомола? — перебирал одежду, висящую на плечиках, Остап. — Не вижу!

— Не извольте беспокоиться, мы все наладим, получим, сегодня же запросим этот товар, любезнейший, — начал заверять вспотевший от волнения хозяин, семеня за строгим и требовательным посетителем его магазина.

— Ну, хорошо, будем надеться, что вы улучшите ассортимент вашего товара соответственно нашему героическому времени, — понизил строгость тона Остап. — Мне поручено встречать делегацию естествоиспытателей из Киева. Поэтому прошу одеть меня, как подобает представителю нашего города, уважаемый… — снисходительно взглянул на нэпмана Бендер. — Средств мне отпустили немного, но…