Дальняя бомбардировочная… Воспоминания Главного маршала авиации. 1941—1945

По данным, полученным из Армавира 26 сентября, на аэродроме после нашего налета насчитывалось около 70 полностью уничтоженных самолетов противника. В первых числах ноября на том же аэродроме наши бомбардировщики накрыли 100 самолетов противника, готовых к вылету с подвешенными бомбами. В результате удара было уничтожено и повреждено 75 самолетов. Взрывы на аэродроме продолжались в течение пяти часов. Много гитлеровцев было уничтожено, а около 300 наших военнопленных, пригнанных для тушения пожара, бежали.

В ходе Сталинградского сражения, когда намерения гитлеровцев стали совершенно очевидны и сталинградское направление оказалось действительно направлением главного удара фашистов, наше Верховное командование стало накапливать силы и средства для разгрома вражеской группировки и приступило к подготовке плана осуществления этого замысла.

Имелось в виду, что выполнять его будут войска трех фронтов – Юго-Западного, под командованием генерала Н. Ф. Ватутина, Сталинградского, переименованного к тому времени в Донской, под командованием генерала К. К. Рокоссовского, и Юго-Восточного, переименованного в Сталинградский и занимающего участок фронта от Сталинграда на Астрахань, под командованием генерала А. И. Еременко.

Замысел этот имел ярко выраженное стратегическое значение: осуществление его должно было повлиять не только на весь ход Сталинградской битвы, но и на ход войны в целом. Предполагалось войсками Юго-Западного фронта во взаимодействии с Донским нанести главный удар в общем направлении на Калач, а войсками же Сталинградского нанести удар с юга тоже в общем направлении на Калач, разгромить противостоящего противника, соединиться в районе Калача, окружить и в дальнейшем уничтожить вклинившуюся группировку фашистских войск под Сталинградом. Проводить в таких масштабах операции до сих пор нигде и никому не доводилось. Открывалась новая страница в военном искусстве всех времен.

Чтобы все это хорошо понять, читателю нужно отчетливо представить себе, что такое замысел, что он реально собой представляет и что должно быть сделано для того, чтобы успешно претворить его в жизнь. Цель, которую ты хочешь достичь, и пути, какими ты думаешь это сделать, называются замыслом. Масштабы таких замыслов бывают разные. Они могут иметь местное, а говоря военным языком, тактическое значение; могут иметь оперативное значение, и, наконец, замысел может иметь государственное, а говоря военным языком, стратегическое значение. Но всякий замысел является лишь началом дела; чтобы его выполнить, нужны соответствующие, имеющиеся в наличии силы и средства. И чем крупнее масштаб замысла, тем, естественно, должно быть больше в наличии сил и средств для его выполнения. Следовательно, всякий раз, наметив цель, которую ты хочешь достичь, и решив, какими путями ты будешь это делать, нужно сесть и подсчитать: сколько сил и средств потребуется для выполнения твоего замысла, что у тебя есть в наличии, чего и сколько тебе не хватает, как много времени потребуется, чтобы накопить недостающие силы и средства и сможешь ли ты их накопить вообще, и уже после всего этого определить, можешь ли ты или не можешь претворить в жизнь задуманное. В зависимости от таких подсчетов замысел может отпасть совсем как нереальный, то есть не обеспеченный необходимыми силами и средствами; может уточняться, то есть приводиться по своим масштабам в соответствии с теми силами и средствами, которыми ты можешь располагать, и, наконец, замысел может развиться в самые грандиозные масштабы, если государство располагает такими ресурсами и производительными силами, которые могут не только восполнить каждодневные потери в войне, но и создать огромные запасы материальных ценностей.

Наличие и количество необходимых средств определяется производительными возможностями заводов и рабочих рук всей страны. Если к этому добавить, что все это исчисляется тысячами, десятками и сотнями тысяч единиц, для производства которых необходимы многие и многие миллионы тонн сырья, становится ясно, что таких резервов или запасов, да еще во время войны, ни в день, ни в два не создашь.