Дальняя дорога

Артему вдруг пришла в голову другая мысль: “А интересные же ребята живут в том, моем, мире. Ну да, пенсия маленькая, зарплаты невысокие, безработица, кто же спорит, тяжко. Но вот почему они считают себя самыми несчастными людьми всех времен и народов? Ведь знают, что бывало до них, все учили историю. Знают, да не хотят знать, вернее, думать. Вас бы, ребята, сюда, где что ни год, либо война, либо эпидемия. И помощи ждать не от кого. Живет деревня, вдруг из леса шайка, вооруженная до зубов, все ценное отобрали, всех женщин изнасиловали и ушли. Это даже не событие, а так, естественное течение жизни. Не в первый и не в последний раз”. Он вспомнил, как во время одной из бесед в офисе с сотрудницей средних лет, которая утверждала, что хуже, чем они сейчас, никто в мире нигде и никогда не жил, он сказал, что во время Тридцатилетней войны в Германии погибло две трети населения. Не только от боевых действий, а еще от голода и болезней. “Ну и что? – взвизгнула дама. – Там-то погибло несколько сот тысяч, а у нас сто пятьдесят миллионов страдает. Вот, – она победоносно подняла палец, указывая на экран компьютера со сводкой с валютной биржи, – доллар опять скакнул”. Что-либо объяснять ей было бесполезно. Да и ясно, что ссылка на масштабы событий была чисто условной. В конце концов, дружинник осажденной татарами русской крепости и солдат, сидящий с “калашом” в окопе в Чечне, видящий, как волнами прут на него боевики, чувствуют одно и то же. Масштаб событий значения не имеет. Каждый умирает в одиночку. “Сюда бы тебя, родная, – подумал Артем. – Хотя бессмысленно. Здесь бы она только укрепилась в ощущении, что является самым несчастным существом на свете. А если бы судьба забросила ее в самую процветающую страну мира, в один из богатейших ее домов, она все равно нашла бы кого-то, кто живет еще лучше, и опять бы ощутила себя несчастной. Всегда есть кто-то, у кого что-то лучше, больше, красивее. Да, несчастным себя делает человек сам, как и счастливым тоже”.

Артем понял, что смертельно устал, и начал искать место для привала.

Глава 34 Совещание

В просторной зале замка Гатен собрались трое. Гроссмейстер, Великий Маршал и барон фон Рункель. Атмосфера была более чем напряжённая. Предстояло выработать дальнейший план действий.

– Если все было действительно так, как вы говорите, господин барон, – вопрошал Великий Маршал, – то почему вы не позволили мне с моими людьми выступить из замка и схватить этого мерзавца?

– Как только заговорщики узнали бы о вашем выступлении, они начали бы действовать, – отвечал барон. – Вчера они расправились с нашими людьми в городе за несколько часов. После этого они выступили бы против вас и разбили бы наголову, поскольку перевес у них был бы более чем трехкратный.

– Почему же вы были против того, чтобы Гроссмейстер со своими людьми выступил в Гатен на объединение? Тогда мы не понесли бы таких потерь.

– Именно так мы и намеревались поступить. Гроссмейстер во главе верных рыцарей и ландскнехтов должен был выступить из города сегодня на рассвете, тайно, так чтобы противник не успел ничего заподозрить, собрать силы и нагнать нас в пути. События опередили нас лишь на день.

– Хватит вам, господа, – прервал их Гроссмейстер, – нам необходимо сейчас решить, как действовать дальше, а не обмениваться упреками. Я слушаю ваши предложения.

– Мы должны засесть в осаде в замке, – начал Великий Маршал. —Великий Кантор за это время соберет наших сторонников в новгородских и псковских землях и ударит осаждающим в тыл.

– План хорош, – вступил барон, – но вы кое-что забыли. Во-первых, объединенная мощь наших сил здесь, в замке, и в новгородских и псковских землях все равно уступает силам, перешедшим на сторону заговорщиков. Во-вторых, инквизитор вовсе не дурак, как полагаете вы. Он способен оценить ситуацию. Я бы на его месте запер нас здесь, а с большей частью войска предпринял бы рейд по остальным землям, громя наших сторонников и не давая им объединиться. Думаю, он так и поступит. Как бы то ни было, без псковской и новгородской дружин шансы на победу минимальны. Нам необходимо покинуть замок и объединиться с верными войсками, пока нас не разгромили по отдельности.

– Но мы же уже разослали приказы посадникам выступить к нам на поддержку, – сказал Гроссмейстер.

– Я думаю, что действия вашего начальника охраны достаточно ясно показали, что одной храбрости недостаточно, – быстро ответил барон. – Мало проку, если они поодиночке будут кидаться на врага. Необходимо, чтобы вы лично собрали в единый кулак верных вам рыцарей. Что касается русских войск, вы сами говорили мне, что не доверяете этим дружинам. И если они замыслили предательство, лучшего момента не предвидится. Вот почему, дабы предотвратить поражение, я прошу вас хотя бы сейчас применить мой план.

– Стены замка крепки, он обеспечен продовольствием и водой. Мы можем держать в нем оборону сколько угодно, – вступил Великий Маршал. – Неразумно покидать столь хорошо укрепленную крепость.