Дальняя дорога

- Я убежден, Федор, разум вечен, как и сама материя. И наверное, все, что мы видим вокруг себя и близко и далеко, так или иначе связано с ним. А если космическое сообщество разумных существует, оно просто обязано присматривать за человечеством, если не явно, то тайно. Ведь мы мужаем, набираемся сил, все дальше и дальше проникаем в космос. И чем активнее мы становимся, тем жестче должен быть контроль за нами. Резвящийся львенок это львенок, способный лишь на озорство: царапины на руке хозяина, разбитая ваза, разорванная подушка. Если же расшалится молодой, но уже полный сил лев, можно ждать настоящей беды.

- А факты? Есть у тебя конкретные факты этих тайных или явных контактов с инопланетянами здесь, на Земле?

Игорь снисходительно пояснил:

- Я философ, а не статистик. Я занимаюсь проблемами вселенского масштаба. Что мне маленькая старушка Земля?

- Маленькая старушка Земля, - с оттенком горечи повторил Лорка и суховато добавил: - Тим погиб именно здесь, на Земле, Игорь.

Секунду помолчав, Дюк грустно и удивленно согласился:

- Да, гиперсветовик Тим Корсаков погиб на Земле. - Он вздохнул и виновато пробормотал: - Слаб человек. Тима нет в живых, а я уже забыл об этом. Но что тут поделаешь?

Он несколько театрально склонил свою красивую интеллигентную голову и, постепенно оживляясь, заговорил снова:

- Ты говоришь - факты. А ведь нет ничего глупее факта. Глупо, как факт! Не помню, кто первым сказал это, кажется, Лаплас. Чтобы разглядеть в облачке факта его суть, нужно не только зрение, но и знание. Люди ежедневно видят восход солнца, но прошли долгие тысячелетия, прежде чем они поняли, что это следствие вращения Земли. Так и контакты с инопланетянами - надо острее, глубже глядеть вокруг себя.

Игорь вдруг оборвал свою мысль, присматриваясь к изменившемуся, похолодевшему лицу Лорки.

- Что с тобой, Федор? - участливо спросил он.

- Ничего, - не сразу, но очень спокойно ответил Лорка. Но это была неправда.

Слушая Игоря, Лорка вдруг вспомнил свой глупый прыжок в овраг, заполненный туманом. И сломанное дерево-рогатину, направленное острием вверх.

7

Лорка пошел в павильон не только потому, что ему захотелось пить, просто ему нужно было где-то собраться с мыслями и подумать.

Войдя в обширный полуоткрытый и полный света вестибюль, Лорка отметил любопытную новинку: внутренняя лицевая стена его, обычно занятая картинами, рельефами, скульптурами, вазами и другими предметами чистого и декоративного искусства, изготовленными городскими умельцами, сейчас была превращена в стереоэкспозицию. Это было яркое светозвуковое окно в северный осенний мир, окруживший город: еще зеленые, но уже с прожелтью холмы, серые облака с ярчайшими голубыми пятнами небесных прогалин, сколки деревьев - скромной желтой березы, горящей рябины и хмурых темно-зеленых елей. На переднем плане экспозиции ручей, кустарник, над которым порхали и звенели птицы, кажется, трясогузки или зимородки - Лорка не был силен в орнитологии.

Федор одобрил новинку, одобрил и некоторую искусственность, избыточную красочность пейзажа по сравнению с тем, что было за чертой городского купола. Лорке захотелось узнать фамилии авторов экспозиции, он подошел ближе и невольно поразился реальности этого мира, созданного воображением человека и его умелыми руками. Ручей был рядом - вот он, хотелось сделать еще шага два вперед, нагнуться и опустить руку в студеную прозрачную воду. С березы, кружась и покачиваясь, неторопливо падал лист. Вдоль ручья пробежалась трясогузка, остановилась и покачала хвостиком, кося на Лорку любопытными глазами-бусинками.

А вот фамилий авторов экспозиции, как это нередко случалось, нигде не значилось - они пожелали остаться неизвестными. Только в самом углу экспозиции на высоте груди Лорка обнаружил как бы парящий в воздухе авторский знак - вензель из нескольких затейливо переплетенных букв. Кто знает, пожелает ли когда-нибудь раскрыть свое инкогнито коллектив художников и инженеров?!

Во всем остальном павильон сохранил свою типичность: слева - пища земная, справа - духовная. Посредине павильона - скромный, стеклянно звенящий фонтан, вокруг него неширокая полоса шелковистой травы и луговых цветов. В правом холле почти все посетители были в больших темных очках, они сидели в креслах, на диванах, за маленькими столиками, рассчитанными на одного человека, в самых разных позах, которые только может принять человеческое тело в состоянии физического покоя, интеллектуальной сосредоточенности и эмоциональности. Некоторые рассеянно прихлебывали или тянули через соломинку напитки.