Дальнобойщик

Конфедеративные Штаты Америки со столицей в Далласе держали под своим контролем двенадцать штатов, гранича с полуфашистским мормонским государством Теократия Юты, со Свободной Мексикой и с Чёрными Штатами, где у власти находилась ультраправая организация «Чёрный Восход». Восточное побережье представляло собой разрозненные общины, живущие в состоянии перманентной войны с многочисленными бандами, заполонившими эту часть Северной Америки. Бывшие штаты Висконсин, Мичиган и Миннесота были объединены в государство под названием Свободный Северный Союз, власть в котором принадлежала национал-социалистам. Вся остальная территория Северной Америки представляла собой многочисленные разрозненные общины, возникшие после Судного Дня и неподконтрольные ни одному из новых правительств.

Практически не пострадавшая в войне – и не принявшая в ней активного участия – Австралия распространила своё влияние на Индонезию, Новую Гвинею, Новую Зеландию, Малайзию, Таиланд и Индокитай, заодно включив в сферу своего влияния Тайвань и Филиппины, создав Австралазиатский Союз. Ближний Восток, практически опустевший во время войны и прокатившейся вслед за ней волной эпидемий, стал самой настоящей пустыней, в которой лишь отдельные общины напоминали о том, что когда-то этот регион был весьма населённым местом. Южная Азия превратилась в скопление разномастные мелких формаций, находящихся в состоянии постоянной войны всех со всеми (привет Warhammer 40000!), а Китай и Япония с Кореей скатились к состоянию нового феодализма.

Ставшая Зоной Опустошения Европа превратилась в настоящую головную боль для Директории, которая, чтобы сдержать совершающие постоянные набеги на Пограничные Территории многочисленные банды, была вынуждена выстроить огромную оборонительную стену, протянувшуюся от Балтийского моря до Карпатских гор и получившую название Барьер. Лишь Баварская Конфедерация и Гасконский Союз ещё сохраняли некое подобие цивилизации, остальная же Европа погрузилась в полуварварское состояние. Африканский же континент оказался предоставленный сам себе и лишь Южно-Африканский Союз пытался хоть как-то исправить ситуацию.

Латинскую Америку тоже не миновал распад на отдельные многочисленные общины, но там дело ещё осложнялось местными особенностями и колоритом. Несколько крупных преступных картелей выполняли роль своеобразных властных структур, и самыми крупными из них были Mara Salvatrucha из Сальвадора (вернее, территории, бывшей когда-то Республикой Эль-Сальвадор) и бразильская Primeiro Comando da Capital, распространившая своё влияние на половину южноамериканского материка. С ними местные общины предпочитали не ссориться, ибо эти группировки располагали внушительными ресурсами и могли без зазрения совести вырезать целый город.

После Судного Дня все технологии, так или иначе имеющие отношение к ядерным, по негласному договору были признаны опасными и человеконенавистническими. Были запрещены любые разработки в области ядерного оружия; цивилизация перешла на путь развития, который в мировой фантастике прошлого именовался «дизельпанком». Технологии производства дизельных двигателей и всего связанного с ними получили мощный толчок в сторону их усовершенствования; в цивилизационных центрах возникли новые мегакорпорации, занимающиеся созданием этих самых технологий и синтезом искусственного топлива. Однако ходили упорные слухи о том, что Директория и КША разрабатывают для своих космических программ ядерные двигатели, чего, по вполне понятным причинам, доказать никто не мог. Но, в конце концов, власть больше не принадлежала придуркам и фанатикам, а то, что возрождающаяся терранская цивилизация рано или поздно выйдет в космос, было непреложным фактом. Поэтому на эти слухи никто не обращал внимания. Как и на слухи о том, что где-то ещё существуют древние арсеналы атомного оружия.

А зря не обращали…)

11 апреля 1259 года После Судного Дня (ПСД по новому календарю),

территория Центральной Америки,

Сан-Сальвадор – бывшая столица бывшего государства Сальвадор,

район Антигуа Кускатлан,

торговая фактория Ла-Лагуна.

Большая серая крыса оторвалась от вкусного и сочного – с её точки зрения, разумеется – большого пальца левой руки трупа, лежащего в груде мусора, сваленного в совершенном беспорядке подле обшарпанной стены невысокого пакгауза, и недовольно взглянула в ту сторону, откуда до её слуха донёсся негромкий басовитый рокот, свидетельствующий о приближении одного из изделий рук двуногих, которыми крыса иногда разбавляла свой рацион. Двуногими, не их изделиями. Эти большие движущиеся на огромных круглых штуках хреновины были для неё опасными – попасть под такую означало прекратить своё бренное существование. Иногда, правда, эти машины останавливались в этом проулке, чтобы извергнуть из себя вкусный кусок плоти, бывший до недавнего времени живым человеческим существом. Кто и зачем так поступал со своими сородичами, крысу совершенно не интересовало. Гораздо более её занимал тот факт, что появление громыхающей железяки может означать прибавление в её рационе.