Дальше жизни

Лера очень любила мать, отца, и деда. Больше у нее никого не было. Мамины родители рано ушли из жизни, не насладившись ролями бабушки и дедушки. Папина мама немного приняла участие в ее школьной жизни, но тоже рано покинула их. Дедушку Лера любила особенной любовью. Он был для нее старшим другом. Много мудрых советов получала она от дедушки и с удовольствием ими пользовалась. Валерия понимала мудрость и принимала ее с радостью. Много незатейливых тайн доверяла внучка своему деду-мудрецу. С отцом было гораздо сложнее. Когда Олег Михайлович начал свои «гастроли в юность», Лера приняла сторону матери и никакие подарки, уговоры, объяснения не смогли вернуть былые отношения.

Открыв дверь ординаторской, она увидела дедушку уже беседующего с врачом.

А Олег Михайлович, с вечера отключив телефон и проведя ночь в компании юных дев, под утро уснул крепким младенческим сном в объятиях одной из них. Закружила какая-то невидимая сила стареющего героя-любовника, и ему было хорошо в этом состоянии свободы и независимости, как будто и не было у него жены, дочери и старого отца.

Глава 13

Голубиная драка на балконе разбудила тетку Симу. Немного потянувшись, она сразу отправилась к своим любимцам.

– Тихо, тихо, ишь расшумелись. Сейчас, родненькие мои, мамочка вас накормит, – насыпав пшена, хлебных крошек, приготовленных с вечера, Сима отправилась варить себе кофе.

Растворимый она разлюбила, предпочитая молотый, сваренный в турке с добавлением щепотки корицы. Привила ей любовь к таким изыскам Люба Всеволодовна из квартиры напротив. Она преподавала в музыкальной школе по классу гармонии. Редкий инструмент в наше время спросом не пользовался, и Любочка подрабатывала, чем придется. В отличие от Симы она любила свою работу. Сорокавосьмилетняя баянистка иногда участвовала в городских концертах. Это были лучшие дни в ее одинокой жизни. Судьба не баловала Любу. Родив ребенка, она уже через год развелась. Муж аккордеонист все время пропадал то на концертах, то на гастролях, так и растворился на просторах Родины. Она отвезла дочку Танечку к маме за город и постепенно забыла о своих материнских обязанностях.

Жизнь закрутила, завертела, но плодов не получилось. Осталась Люба одна: без мужского плеча и без любви дочери. Тане от мамы с папой достался музыкальный талант, и, окончив успешно музыкальное училище, она отправилась в Москву искать лучшей участи для себя. Матери Татьяна звонила крайне редко и Люба ничего не знала о жизни своей дочери.

Тетка Сима с Любовью Всеволодовной были совсем разными, но их объединяло одиночество.

Вдохнув аромат свежезаваренного кофе, Сима налила его в большой пестрый бокал. Включив новости и не вникнув в события, она уже начала ругаться.

– Чтобы все передохли, – на этой фразе раздался звонок в дверь.

– Любочка, – заулыбалась Сима. – А я вот кофе сварила по твоему рецепту, проходи.

Критически оглядев стол, Любовь Всеволодовна не смогла скрыть свое недовольство.

– Зачем такой большой бокал? А сало с колбасой вообще неуместно подавать к утреннему кофе. Хлеб лошадиными кусками нарезан. Нет, Сима, это не мой рецепт. Мой – это маленькая чашечка кофе с тоненькими ломтиками сыра и подсушенный в тостере хлеб. Не бутылка молока на столе, а молочник со сливками. Помнишь, как у Пушкина: «И мальчик сливки подавал»? – она закатила глаза вверх.

– Ну, это слишком изысканно, – с обидой в голосе сказала Сима. – Я по-простому. Мы музыке не учились.

– Да ладно, не заморачивайся. Это я так… Для себя напоминание. Я вот зачем пришла, – Люба, усевшись на стул, твердо сказала:

– Надо сходить к Маше и извиниться за вчерашнее недоразумение.

– Кому идти надо?

– Тебе, ну и я само собой.

– А с чего вдруг я пойду? Пусть Колька и извиняется. Он сбил меня с толку, ему и ответ держать.

– Ну, о чем ты говоришь, Сима?

– Все равно скоро мать в могилу загонят. Что Зинка, что этот бандюган все нервы ей истрепали, а я извиняйся. Бежит черт, глаза выпучил, икону впереди себя держит. Я ему: «Коль, мать, что ли померла?». А он: «Некогда мне, не до тебя». Лиходей окаянный.

– Сима, черти с иконами не бегают, – улыбнулась Люба.

– Вон экстрасенс-шарлатан, которому я всю зарплату оставила, весь иконами увешанный, разве что на потолке нет.

– Пойдем, сходим к Маше.

– Кольку не хочу видеть.

– Так он ушел уже, я его с балкона видела.

– Бандюган окаянный… – Сима, крепко выругавшись, пошла переодеваться. – Машке все равно с такими поганцами. Жизни не будет. Сердце-то больное.

– Сима, все мы не жильцы в этом мире. Рано или поздно помрем. Нет ни одного человека, который не помер бы. Раньше или позже, какая разница. Идем уже,– поторопила Люба свою грозную подругу.

Глава 14

Лужи от палящего солнца стали быстро испаряться, создавая парниковый эффект. Люди, ехавшие в транспорте, были расслаблены, сонливы, что сыграло на руку Николаю. Прокатившись по нескольким маршрутам, он сумел ограбить приличное количество пассажиров. Хороший улов не поднял ему настроение, а даже наоборот разозлил.