Дама разбитого сердца

Дело принимало очень опасный оборот. От страха Василий забыл про все свои многочисленные болячки и стал соображать быстро, как персональный компьютер с процессором Intel внутри. Дочка Сигильдеева, чтобы ее черти забрали вместе с папочкой, положила на него глаз. И теперь не отстанет. И теперь у нее его очки. Все дело в том, что стекла в этих очках очень специфические и дорогие. И делают такие только в двух оптических мастерских во всем городе. Машину Василий мог водить без очков, очки ему требовались для чтения. При дамах он старался очки не надевать, но всегда возил их с собой – мало ли понадобится разглядеть что-нибудь мелкое…

Нужно немедленно изъять у проклятой девки очки. Потому что сама она, может, и не догадается предъявить очки специалисту, но для папочки-то нет ничего невозможного. Раз доченька захотела какого-то мужика, папочка ей его достанет. А заодно и поинтересуется, кто такой Василий Зайкин и что он собой представляет. И выяснится, что Вася нигде не работает и живет на непонятно какие средства. И тогда раскроется Васина настоящая профессия. Разумеется, папаша Сигильдеев сочтет, что Вася – совершенно неподходящая партия для его дочери. И что-то подсказывает Василию, что просто так папочка его в покое не оставит. Тогда – всему конец, и еще мамочка узнает, чем он зарабатывает на жизнь. Мамочка такая чувствительная, она этого не переживет…

– Вася, ау! – пропела Лола. – Вы где?

– Дорогая! – Из последних сил Вася добавил в голос страсти. – Когда же мы увидимся? Завтра?

– Нет, завтра я не могу, – протянула Лола. – Мы с папой идем на открытие нового бизнес-центра.

– Тогда сегодня, – упавшим голосом сказал Вася.

Условились встретиться во второй половине дня. Вася отключился и со страхом поглядел на себя в зеркало. Лучше бы он этого не делал.

В это время дверь открылась, и в прихожей появилась мамочка. Вася слегка удивился, потому что мамочка выглядела сегодня как-то непривычно. То есть он знал в принципе, что мамочка его – дама весьма экстравагантная, и после вчерашнего синего ее лица ничему уже не удивлялся, но все же сейчас мамочка его потрясла. Она вся была какая-то напряженная, глаза ее горели неверным мерцающим светом, как фонари на лестничной площадке, волосы выбивались из-под кепки. Вот именно, сегодня на мамочке красовалась черная кожаная кепка, как у мэра Москвы, только у Лужкова она обтягивает лысую голову, а у мамочки кепка стояла торчком на манер шляпы. Кроме кепки, на мамочке была еще черная кожаная куртка-косуха, черные брюки-стрейч и удобные черные ботинки на толстой подошве. Пахло от мамочки кожей и бензином, Вася даже решил, что у него обонятельные галлюцинации.

– Где ты была? – невольно спросил Вася, хотя раньше никогда не обращался к мамочке в таком строгом тоне.

– Я? – застеснялась мамочка. – Я, понимаешь ли, я гуляла. Погоды такие стоят на улице хорошие, просто петь хочется.

Вася молча вылупил глаза, поскольку за окном шел мокрый снег, но мамочка нисколько не смутилась и запела:

– «На аллеях Центрального парка дивным цветом цветет резеда…»

С некоторых пор мамочкино пение действовало на Васю губительно, он поскорее повернулся и ушел в ванную, а там застыл, скорбно глядя на себя в зеркало. До встречи с дочкой Сигильдеева оставалось несколько часов, и было бы глупо надеяться, что случится чудо, и синяки заживут.

– Василий! – Мамочка ломилась в ванную. – Тебе плохо?

– Куда уж лучше! – буркнул Вася.

Как уже говорилось, все пережитое наложило отпечаток на его манеры, он стал с мамочкой суров, если не груб. Мамочка успела уже переодеться в свой синенький скромный халатик и выглядела как обычно.

– Должна тебе сказать, – заметила мамочка, – что выглядишь ты просто ужасно. Да-да, – она повысила голос, – и не спорь, пожалуйста! – Хотя Вася и не думал с ней спорить.

Он вдруг очнулся и стал шарить в подвесном шкафчике в поисках мамочкиной косметики.

– Василий! – изумленно воскликнула она, видя, что ее сын пытается замазать синяк тональным кремом. – Что это ты делаешь?

– Не задавай дурацких вопросов! – огрызнулся Вася. – Лучше помоги мне!

– Тебе уже ничего не поможет, – заметила мамочка, и Вася не мог с ней не согласиться, потому что синяк от его усилий стал гораздо заметнее.

– Мама! – воскликнул он в полном отчаянии. – Мне очень нужно сегодня на работу! Но я не могу идти в таком виде, меня уволят! Если же я не приду, меня тем более уволят!

– Что за порядки в твоей организации? – холодно удивилась мамочка. – Ведь у тебя – производственная травма, тебе положен больничный! И вообще, при таком отношении нужно подавать в суд!

– На кого? – хмуро спросил Вася. – На маламута?

Неожиданно мамочка с ним согласилась, что подавать в суд на маламута не имеет смысла.

– Ты должен молиться на свою мать! – патетически воскликнула она. – Что бы ты делал без меня?