Дама с камелиями

Чем больше я об этом думал, тем чаще себя уверял, что Маргарита не имела никаких оснований притворяться. Я говорил себе, что у женщин есть два типа любви, которые могут дополнять друг друга: любовь душой и любовь телом. Часто женщина заводит любовника, повинуясь только своей чувственности, но неожиданно познает тайну духовной любви и с этого момента живет только ею; часто молодая девушка ищет в браке слияния двух чистых привязанностей и неожиданно постигает тайну физической любви, этого самого сильного завершения светлых душевных переживаний.

С этими мыслями я заснул. Меня разбудило письмо Маргариты:

«Вот мои приказания: сегодня вечером в „Водевиле“. Приходите во время третьего акта.

М. Г.».

Я положил записку в ящик, мне хотелось иметь под рукой доказательство того, что со мной случилось. Это на тот случай, если настанут минуты сомнения.

Она меня не звала днем, и я не решался прийти без ее позволения, но у меня было такое сильное желание увидеть ее еще до вечера, что я пошел на Елисейские поля, где накануне ее видел. Она не выезжала.

В семь часов я был в «Водевиле». Ни разу еще я не приходил в театр так рано.

Ложи заполнялись одна за другой. Оставалась пустой лишь одна ложа бенуара.

В начале третьего акта я услышал, как открылась дверь ложи, с которой я все время не спускал глаз, и появилась Маргарита. Она сейчас же прошла вперед, посмотрела в партер, увидела меня и поблагодарила взглядом.

В этот вечер она была необыкновенно хороша.

Был ли я причиной этого? Любила ли она меня настолько, чтобы думать, что чем красивее она будет, тем сильнее я буду ее любить? Я еще не знал этого, но если так, то она добилась своего: когда она появилась, все зрители начали перешептываться, и даже актер, бывший на сцене, обратил свой взгляд на ту, чье появление привлекло внимание всей залы.

А у меня был ключ от квартиры этой женщины, и через три или четыре часа она снова должна была быть моей.

Свет осуждает тех, кто разоряет себя ради актрис и кокоток, а меня удивляет, что они не делают безумств в двадцать раз больше.

Нужно было пожить этой жизнью так, как я, чтобы знать, как они заставляют любовника любить их, — у нас нет другого выражения, — удовлетворяя то тем, то другим его тщеславие.

Прюданс тоже вошла в ложу, а в глубине сел граф Г. При виде его холодок пробежал у меня в сердце. Наверное, Маргарита заметила впечатление, произведенное на меня появлением этого человека, потому что она снова улыбнулась мне и, повернувшись спиной к графу, начала внимательно следить за пьесой. В третьем антракте она сказала графу несколько слов, он вышел из ложи, и Маргарита сделала мне знак, чтобы я зашел.

— Здравствуйте, — сказала она, когда я вошел, и протянула мне руку.

— Здравствуйте, — ответил я, обращаясь к Маргарите и Прюданс.

— Садитесь.

— Но я занимаю чужое место. Граф Г. не вернется больше?

— Нет, он вернется, я его послала за конфетами, чтобы мы могли поболтать немного одни. Мадам Дювернуа посвящена в нашу тайну.

— Будьте спокойны, голубчики, я ничего не скажу.

— Что с вами сегодня? — спросила Маргарита, встав и проходя в глубину ложи, чтобы поцеловать меня.

— Мне немного нездоровится.

— Нужно лечь в постель, — сказала она с ироническим выражением, которое так шло ее умненькому, лукавому личику.

— Где?

— Дома.

— Вы отлично знаете, что я там не засну.

— Но нельзя же строить такую кислую физиономию только потому, что вы увидели мужчину у меня в ложе.

— Причина не в этом.

— Нет, в этом, я знаю, и вы не правы. Не будем больше. Вы придете после спектакля к Прюданс и будете там ждать, пока я вас позову. Поняли?

— Да.

Мог ли я ослушаться?

— Вы меня еще любите?

— Вы спрашиваете?

— Вы думали обо мне?

— Весь день.

— Знаете, я, право, боюсь влюбиться в вас. Спросите Прюданс.

— Ах, — ответила та, — это несносно.

— Теперь возвращайтесь на место, граф сейчас вернется, и не нужно, чтобы он вас встретил здесь.

— Почему?

— Потому, что вы его не любите.

— Не люблю, но почему вы заранее мне не сказали, что хотите пойти в «Водевиль» сегодня вечером? Я так же, как и он, мог бы абонировать для вас ложу.

— К несчастью, он сделал это без всякой просьбы с моей стороны и предложил меня сопровождать. Вы отлично знаете, я не могла отказаться. Все, что я могла сделать, — это написать вам, куда я иду, чтобы вы могли меня видеть, да и мне самой хотелось вас поскорее увидеть. Но если такова ваша благодарность, это послужит мне уроком.

— Виноват, простите меня.

— В добрый час, возвращайтесь пай-мальчиком на свое место и постарайтесь больше не ревновать.

Она снова поцеловала меня, и я ушел.

В коридоре я встретил графа, который возвращался.

Я вернулся на свое место.