Дама с коготками

– Сначала баба, потом ханка, – оборвала я его.

– Да вон на ящичках спит.

Я купила мужику жидкость с невероятным названием «Качалинская отличная горькая настойка» и двинулась к ящикам.

На голых фанерках мирно похрапывала в стельку пьяная тетка. Я огляделась по сторонам, соскребла немного снега с ближайшей машины и сунула ей за шиворот. Ноль эмоций. Вокруг захихикали. Одна сердобольная старушка посоветовала:

– Эдак ты ее никогда не разбудишь. Она привыкшая к холоду, на снегу дрыхнет. Если уж очень надо, купи бутылку, открой да к морде поднеси, живо вскочит. Только если она у тебя чего сперла, не надейся, не вернет, моментом любой товар на водку меняет.

Поблагодарив бабульку, я приобрела еще одну «горькую», содрала алюминиевую нашлепку и подсунула спящей красавице. Через секунду на меня глянули такие родные Ларискины глаза… Даже не заглядывая в паспорт, можно было сказать: это Полина. Цвет ресниц, форма бровей – все точь-в-точь как у Ларисы, нет только в глазах искорки, делавшей Люлю столь привлекательной. Взгляд тусклый, почти безжизненный. Легкий интерес возник в мутноватых зрачках, когда они сфокусировались на бутылке.

Баба села на угрожающе дрожащих ящиках, потрясла всклокоченной головой и прохрипела:

– Дай!

В моей богатой мужьями жизни имелся один алкоголик. И я великолепно знала, что тетка, пока не выпьет, невменяема. Протянутую бутылку алкоголичка ухватила твердой рукой и сделала гигантский глоток. Так путник глотает иссохшими губами ключевую воду.

Настойка оказала целительное действие. Полина даже попыталась улыбнуться и просипела:

– Ты кто?

– Ларису помнишь?

– Кого?

– Сестра у тебя была Лариса, помнишь?

– Ты кто?

– Ларису помнишь?

– Кого?

– Сестра у тебя была Лариса, помнишь?

Баба попыталась сосредоточиться, но, очевидно, мысли в голове расползлись, как тараканы, потому что она сказала:

– Да, не помню.

Досадно. От пьяницы еще можно было чего-то добиться, но от кретинки толку никакого. Тетка допила бутылку и через секунду снова захрапела на ящиках. Я постояла несколько минут в задумчивости, затем стала обозревать обклеенный объявлениями фонарный столб. Так, чиним холодильники, пылесосы, телевизоры, уничтожаем клопов, перевозим мебель. Вот оно: выводим из запоя. Я вытащила телефон и набрала номер.

Вскоре к магазину подъехал «рафик» защитного цвета с красным крестом на окнах. Высунулся парень в весьма грязном халате и бодро осведомился:

– Где клиент?

– Здесь, – ответила я и ткнула пальцем в ящики.

Фельдшер вылез и в задумчивости уставился на Полину, потом вынес вердикт:

– Большое поле для деятельности. Дорого станет.

Местные стоны о безумной стоимости услуг начали меня раздражать:

– Сколько?

– Двести рублей.

– Ладно.

– А то и двести пятьдесят, – заломил парень, почуяв выгодного клиента.

– Хорошо, – согласилась я, – но надо, чтобы девушка пришла в себя и смогла доехать до Москвы. И еще, учти, поезд в три часа дня.

– Девушка-розанчик, душечка-бутончик, – запел похмельщик, втаскивая безжизненную Полину в «рафик».

Пока он звякал биксом, я опять принялась звонить, на этот раз докторше Светлане Александровне из 18-й больницы. Той самой, что вылечила несчастную Милочку Котову и не смогла помочь Изабелле.

Очевидно, сегодня был мой день, удача улыбалась, Светлана Александровна оказалась на месте. Выслушав просьбу и без обиняков назвав сумму, она согласилась ждать нас.

Примерно через полтора часа Полина уже смогла встать на ноги и даже двигать ими. На поезд мы не опоздали. В купе трепетная нимфа моментально захрапела, распространяя миазмы. Попутчики с удивлением поглядывали на нас, но с расспросами не лезли. В Москве я с трудом запихнула Полину в автомобиль и доставила в больницу.

Светлана Александровна окинула ее профессиональным взглядом и спросила:

– Нет сомнений, что дама не самостоятельно приняла решение лечиться от зависимости.

– Совершенно справедливо. Сколько дней понадобится на реанимацию?

Докторица задумчиво повертела конверт с долларами. Она уже заглянула внутрь и осталась довольна. Я предпочитаю иметь дело с теми, кто четко знает тарифы на услуги, а не мямлит: «Сколько сочтете нужным!»

– Неделю, днем больше или меньше, – наконец изрекла Светлана Александровна, – главное, не оставляйте ей никаких денег и одежду увяжите, а то сбежит.

Я оставила плохо соображающую Полину на попечение медицинского персонала и отбыла восвояси.

В субботу позвонил «звезда компьютерологии» и сообщил, что нужный прибор меня ждет. Я поблагодарила Николая Марленовича, но приехать пообещала только в воскресенье. Сегодня должна быть у Войцеховских – сорок дней со дня смерти Люлю.

У Войцеховских сидели все те же: Петька с Анной, Кирилл с Дианой, Серж и Ленка. Последняя принялась шумно извиняться:

– Дашенька, простите. Договорились о встрече, так неловко. Что-то последнее время я очень плохо себя чувствую. Прилегла на полчаса отдохнуть и проспала весь день. Так неудобно! Стала звонить, но вас застать невозможно.