Дама с собачкой

– Как обычно. Я для нее больше не существовал. Разочарование в степени отторжения. Тогда я понял, что такое, когда женщина смотрит сквозь тебя, словно ты стеклянный. У нее уже была другая жизнь. Шумный роман с одним кавалером, его бросила, потом со вторым, тоже ноги вытерла. Потом замуж собралась. А сейчас – сыну уже шестнадцать лет. Кроме сына, еще три дочки. Сын на ее отца похож, а дочки – все на меня.

Маккинби покосился на Павлова:

– Значит, ты проблему решил.

– Мозги включил и решил. Твой отец еще не бросил писать? Надо будет мне с ним встретиться. История – готовый сценарий. Я ее так и планировал, кстати. Таких историй можно выдумать миллион, но ценность моей – она прошла проверку на достоверность в реальных условиях. Я сразу понял, что объяснения и прочее неэффективны. Любимая услышит меня, только если я внезапно стану другим, повернусь неожиданной стороной. Женщины очень любят новизну и в то же время очень ее боятся. Поэтому знакомый человек, в котором вдруг открылось неизведанное, и это повод отношения с ним пересмотреть – идеальный вариант. Вот таким человеком я и стал. Интригу провернул – чуть не лопнул от натуги. Долго думал, кому спасти жизнь – ее отцу или жениху. Сделал ставку на жениха, и не прогадал. Это ведь так просто – бросить не шибко любимого жениха ради его спасителя. – Павлов хмыкнул: – Я так старался произвести впечатление на девушку, что мимоходом произвел впечатление на царя. Он молодой еще был… С тех пор у меня право приема без предварительной записи и вне приемных часов.

– А она узнала, что ты сначала подставил ее жениха, а потом сам же спас?

– Конечно. В том и смысл. Попробуй я так обойтись, допустим, с ее отцом, меня в жизни не простили бы. А над женихом она только посмеялась. Нормальная конкуренция двух самцов, победил сильнейший. Так что… не знаю, чего у вас там произошло, но если нечто похожее, я рецепт тебе дал, он работает, пользуйся.

– Мой потенциальный соперник мертв.

– Жаль. Тогда шансов у тебя нет. – Павлов бегло осмотрел приборы. – Это Берг, что ли?

– Он.

Павлов покачал головой:

– Все-таки допрыгался. Я ведь прав, он не от алкоголизма или болезни умер? Убит?

– Именно. Застрелили во время бунта на корабле. Уверяют, что пытался перейти на сторону вероятного противника. Команда не подчинилась. Тяжело раненный, успел прыгнуть в челнок вместе с тремя единомышленниками и заложником и сбежал на планету. Через сутки заложник вернулся на корабль, сказав, что Берг умер от ран. Показал место. С него сняли чип, труп закопали.

– Сообщников не нашли.

– Нет.

– И, судя по всему, корабль все это время болтался на орбите той планеты, куда он сбежал. Сдается мне, дело не в Эльдорадо было. И не в Шанхае. Максимум – Куашнара. Если вообще не наша территория. Так что измена явно натянутая.

– Саттанг.

– О?! – Павлов заметно удивился. – Ну да. Индейцы – вероятные противники, да, – с явным сарказмом произнес он. – У них, я понимаю, кораблей и прочего оружия до жопы, они вообще нас в техническом плане обходят, как стоячих. Или Берг через Саттанг в Куашнару уйти хотел? Будто других путей не существует. А чего тело не забрали?

– Это меня и беспокоит.

Они переглянулись. Историю с подделанными чипами помнили оба.

– Как обычно, все спецы твердят, что чип подлинный?

– Естественно. Причем спецы, которым я верю. Если это и подделка, то на порядок более качественная.

– Хм. Куда уж качественней… – Павлов задумался. – Это, конечно, паранойя, но я не верю. Есть чип, есть свидетели, но нет тела и нет сообщников. Чип можно подделать, свидетелей купить. А неопровержимых фактов нет. К кому собирался переходить Берг, нашли? Сомневаюсь. Не мог он с бухты-барахты решить, что все, подрываемся – и на ту сторону Фронтира, вслепую, голой грудью на погранцов. Куратор должен быть. Если его нет, то я бы как минимум усомнился в измене.

– Туда забросили уже две группы разведчиков. На поиск тела и сообщников. Первая погибла. От второй пока известий нет.

– Держишь руку на пульсе?

– Меня пытались подписать на работу еще до первой группы.

– А ты отказался из-за Деллы.

– Она не знает, что Берга уже нет.

– Чего это?

– Я не сказал. Незачем. Она и так начала скучать по нему. Узнает, что убит, – превратит в икону.

– Ну ты и яму себе вырыл… Август, скрывать что-либо можно, если ты сумеешь эту скрытность обернуть себе на пользу. Если нет, тебе прилетит и за сами тайны, и за то, что утаил. Ты подумай: тебе действительно нужна Делла? У меня, честно говоря, исходная позиция была попроще, и то я почти надорвался. А я постарше тебя, поопытней в интриге и на закон кладу с прибором, когда это необходимо. У тебя честь, романтизм, принципы. С таким набором не победить.

– До сих пор побеждал.

– Это потому, что противник мерзавец. А вот попадется тебе, как мне, хороший парень, на которого даже компромата нет. И что ты сделаешь?

– Докажу, что я лучше.

– Тупо в лоб?

– Именно.

– У тебя в гербе ведь баран, я верно помню? Очень тебе подходит.

– Спасибо, я в курсе. Меня все Четыре Университета звали титулованным шотландским бараном.