Дама сердца

А еще своим ароматом, мужественностью и чем-то еще. Она не знала чем. Но она могла наслаждаться этим чувством всю оставшуюся жизнь и никогда не пресытится этим.

– Но ты ведь не хочешь допустить это, – промолвила Лили.

– Нет.

Их лбы соприкоснулись, а их губы оказались так близко…

– Смотри, как хорошо мы уже знаем друг друга, – заметил Эдж.

Его поцелуй был уже не легким прикосновением, а жизненной необходимостью. Эдж был нужен ей как воздух.

Его пальцы запутались в ее волосах и тут же ослабли, скользнув по ее щеке. Чем легче он прикасался к ней, тем тоньше улавливала Лили каждое ощущение.

– Ты ведь не допустишь, чтобы передумал я, – одними губами произнес Эдж.

Ее пальцы легли на швы по бокам его камзола, не притягивая ближе. Слои одежды отделяли ее ладони от его кожи. Эта ткань дразнила ее, скрывая под собой саму жизнь.

– Пойдем в дом, – прошептал Эдж.

На сей раз Лили сама сжала его руку, и он провел ее к спальне. И снова у его постели горела лампа, но фитиль был притушен так, что поблескивал едва ли ярче свечи.

Эдж стянул с себя пальто, потом расстегнул камзол и бросил его в сторону. Справившись с завязками рубашки, он притянул Лили к себе.

Руки Эджа легли на ее плечи, потом решительно скользнули ниже, и от этого прикосновения у Лили затрепетало все внутри. Ее жакет упал на пол.

Эдж одной рукой стянул рубашку через голову, а другой прижал Лили к себе.

Ее пальцы скользили по мускулам его рук, прослеживая их очертания и впитывая таившуюся под кожей силу. Каждый изгиб его тела соблазнял, дарил наслаждение, и она уже не могла остановиться…

Лили коснулась лицом его кожи, вдыхая аромат мужественности. Открыв глаза, она увидела, как его взгляд потяжелел, ресницы стали казаться темнее, а приоткрывшиеся губы произнесли ее имя. Он спрятал лицо в изгибе ее шеи, осыпая Лили поцелуями. Она медленно коснулась губами его плеча, смакуя его вкус.

Эдж раздевал Лили неспешно. Осыпая поцелуями ее плечи, он сбросил платье на пол, а потом прижал ее к себе спиной и ловко справился с корсетом. Наконец, схватив подол нижней сорочки, он стянул ее через голову Лили, и его руки скользнули вверх, не желая ни на мгновение покидать ее тело.

Взяв Лили на руки, он отнес ее на постель и скользнул рядом, не в силах оставить ее ни на мгновение. Ощущая его руки на своем теле, Лили будто пробудилась к жизни, и прочь унеслось все, кроме ее потребности прикасаться к Эджу.

Когда их ноги переплелись, Лили с удивлением почувствовала грубость его кожи, но тут же вспомнила об ожогах и оставшихся после них рубцах. В сердце Лили вспыхнуло собственное пламя, окутывая негой ее руки и ноги. Подумать только, если бы Эдж не выжил, она умерла бы, так и не узнав блаженства его прикосновений!

Завладев ее губами, он дарил незабываемые ласки, а потом приподнялся и накрыл Лили сверху, покоряя ее своей силой. Уперев локти в постель, он обнял ее, крепко прижимая к груди и удерживая в коконе своей мужественности.

Она выскользнула из постели, неуверенно двигаясь в чужой комнате. Гадая, сколько же времени прошло и когда рассветет. Ей требовалось улизнуть отсюда до рассвета. Лампа погасла, и темнота скрывала Лили даже от самой себя.

Мерный шелест дыхания напомнил ей о том, что в комнате находился еще один человек – глубоко дышащий, спящий. Совершенно невозмутимый и не осознающий ее присутствие.

Она во все глаза смотрела на спящую фигуру, но видела лишь тени. Лили хотелось бы изучать его – гораздо лучше, чем это удавалось в темной комнате, – но она сосредоточилась на ощущениях у себя внутри.

Ее волосы все еще оставались зачесанными наверх, но это едва ли можно было назвать прической. При любом повороте головы выскальзывали непокорные пряди. Лили вытащила из волос шпильки, позволив локонам свободно упасть на плечи. Ее не волновало, что кто-нибудь может заметить ее с распущенными волосами по дороге домой, потому что, если бы ее застукали возвращающейся домой на рассвете, беспокоиться пришлось бы о другом. И все-таки, зажав шпильки в губах, Лили скрутила волосы сзади и закрепила их в пучок.

Почувствовав под босыми ногами что-то мягкое, Лили наклонилась, подняла свою сорочку и натянула ее через голову.

Она хотела коснуться Эджа, но помедлила, не зная, куда в темноте опустится рука. Пальцы скользнули по его запястью, и дыхание Эджа участилось – он очнулся от безмятежного сна.

– Мне нужно идти, – сказала Лили.

Эдж ловко схватил ее за руку, попросив:

– Останься.

И увлек Лили к себе на кровать. Притянув к лицу ее запястье, он стал касаться его щеками и губами, изучая ощущение ее руки.

– Мне и правда пора идти.

– Знаю. Я помогу тебе одеться, – решил Эдж.

Кровать скрипнула, и Лили, поднимаясь, испытала крошечный укол вины – словно кожу царапнуло выбившееся из подушки перышко.

Эдж встал с кровати и поднял что-то с пола. Мягкой поступью он направился к Лили и остановился перед ней этаким внушительным монументом. Потом расправил широкие плечи.

Лили выдохнула. Как много скрывала его одежда…

– Вот, – произнес Эдж, и в его тоне послышался намек на улыбку.