Дама в черной вуали

Я взбегаю на набережную и не узнаю ее. Тело Диано окружено толпой ночных ротозеев! Откуда они взялись? Еще совсем недавно набережная поражала своей пустынностью. Я понимаю, что люди любят кровь не только в виде жареной кровяной колбасы! Они жаждут кровавых зрелищ! И чем обильнее потоки крови, тем сильнее их впечатления. Циркового представления им уже недостаточно! Пресытились! Как только где-то появляется труп, они уже тут как тут, слетаются, словно принадлежат к семейству кондоров!

Как они противны мне, эти любители острых ощущений! Надо только видеть, как они толкают друг друга локтями, чтобы поближе приблизиться к лежащему на земле...

Что поделаешь, эти вампиры в домашних тапочках собираются жить вечно! А как же, они ведь ощущают себя сверхчеловеками рядом с бездыханным телом!

Берю и Пино разгоняют толпу любопытных.

Я начинаю ревизию сумки Диано. В ней ничего, кроме инструмента! Конечно же, он служил итальянцу не для ремонта будильников...

В карманах его тоже пусто! Что это может означать? Не удалось открыть сейф? Или?..

Дело приобретает иной оттенок.

Вскоре прибывает машина криминальной полиции. Я сообщаю им некоторые данные и спешу к Шарвье.

Пораженный метким выстрелом Шарвье, убийца Диано уже лежит на брусчатке набережной. Здесь тоже толпа, но большую ее часть составляют матросы. Они и помогли Шарвье вытащить тело убитого на берег. Я не верю своим глазам: это же Грант!

— Может и не надо было стрелять на поражение? — спрашивает меня юный коллега.— Но, заметив, что вы промазали, я решил не дать ему уйти...

Я похлопываю его по плечу.

— Нормально!.. Ты правильно сделал, старик!

— Комиссар, я первый раз убил человека...

Я понимаю его смятение и душевные муки. Когда-то давно я пережил подобное потрясение. Убить человека,— это совсем не то, что метко стрелять по мишени, когда сердце наполняется радостью от каждого удачного выстрела.

— Малыш, не ломай качан! У него в жизни все равно было больше шансов умереть от пули, чем от свинки! И потом, он ведь очень спокойно грохнул итальянца, не мучаясь и не сомневаясь.

Карманы Гранта тоже пусты! Я потрясен! Мое предчувствие не обмануло меня. Мы на ложном пути! В какие-то четыре минуты лопнула хорошо спланированная операция...

Кажется, весь квартал собрался у моста. Сурки в пижамах изображают из себя мыслящих существ. Мужчины с дипломатическими мешками под глазами, с бесцветными губами, с нездоровым цветом кожи... Дамы с блестящими от макияжа лицами, растрепанные, уродливые. Ужас! Есть от чего бежать без оглядки в общество бретонских моряков «Радость гомосексуалистов!»

Чтобы рассеять толпу, я одеваю на лицо маску свирепости.

— Дамы и господа, пошли бы вы отсюда... спать! Представление окончено... Продолжение вы прочтете завтра в ваших любимых газетах.

Будучи гражданами законопослушными, зрители начинают расходиться. Смешные идиоты по жизни! Среди них найдутся и такие, которые отметят этот ночной переполох еще одним оргазмом, отчего у некоторых из них родятся припадочные дети!

Нет, нет, не такие они уж и плохие люди,— за внешней придурковатостью скрывается интеллект. Правда до него не так легко достучаться даже им самим! Когда они начинают думать, то даже слышно, как в их черепках раздается треск, как будто кто-то колет орехи.

— Программа действий? — интересуется Берю.

Я только сейчас обращаю внимание, что нос Берюрье стал еще крупнее, еще фиолетовее, а одна щека еще толще.

— Ты что, Толстяк, забеременел на одну щеку? Или у тебя флюс?

Он начинает так сильно чихать, что я уже начинаю опасаться, не спровоцирует ли это зарождение внеочередного тайфуна в природе.

— У меня начинается абсцесс,— жалуется Берю, закончив чихание на все и всех.

— Ты, наверное, хочешь сказать, заканчивается,— поправляю я его.— Насколько я понимаю и созерцаю результат, то вся твоя жизнь была посвящена абсцессу. Ты ведь ему подарил свое тело! Результат налицо: сплошной абсцесс!

Добрые глаза Берю упрекают меня в злоязычии.

— Ну что же, вольные стрелки, я обещаю вам дивертисмент высшего класса!

— Куда идем? — спрашивает Берю.

— На завод «Вергаман».

— Прямо сейчас?

— Ты знаешь, что говорят в подобных случаях? Время не властно над храбрыми!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На пороге распахнутой двери стоит ночной сторож завода и с нескрываемым интересом наблюдает за всем, что происходит на набережной.

Я показываю ему свое удостоверение.

— Полиция!

— Но я ничего не видел! Я только что вышел! — начинает он защищаться.

Вам знакомы такого типа прохвосты. Они ничего не видят, ничего не слышат.

— Я о другом! Речь идет о краже на вашем заводе, соучастником которого вы являетесь!

Конечно же, ему не хватает кислорода. Как бы не пришлось этому месье делать искусственное дыхание! Он вот-вот потеряет сознание, но, справившись с минутной слабостью, выкрикивает:

— Что-о?

— Во-ров-ство!

— Вы шутите?

— Иногда шучу! Бывает... Но сейчас не до шуток... Разрешите нам войти.