Даманский. Огненные берега

Он действительно был цел, даже не верилось. Несколько раз засыпало землей, замораживал и размораживал конечности. Все пули и осколки пролетали мимо, разили других, хотя он ни за кого не прятался. А сделал бы такое, умер бы от стыда! Весь ущерб – рассеченная кожа на виске под волосами – неудачно приземлился на остроконечную корягу, когда увиливал от очереди китайского автоматчика.

Настя стащила с него шапку, ахнула, стала ощупывать голову.

– У тебя ранение… Кровь запеклась… Боже правый, почему ты не обратился за медицинской помощью, горе мое горькое?

Ага, пушечное ранение в голову… Просто шапку не снимал, даже не знал, что там кровь идет. О чем она? Это же полная чепуха! Настя потащила его домой, и он невольно подивился – хрупкая, но целеустремленная женщина обладает мощной тягловой силой!

Это был непростой вечер. Она плакала, умоляла бросить воинскую службу, потом успокаивалась, затем опять разражалась плачем. Он терпеливо слушал, вымученно улыбался. Просвещали мудрые люди: работа над отношениями – тяжелый и неблагодарный труд. Особенно когда это касается жен младшего и среднего офицерского состава.

Она успокоилась только вечером.

– Сегодня никуда не пойдешь, – заявила, вытирая слезы. – Грудью встану, не пущу.

– Сегодня и не надо, – улыбнулся он. – До утра я свободен.

После этой фразы наступило хрупкое затишье. Она хлюпала носом, готовила ужин. Потом накрыла в зале. Такое ощущение, что котенок уже подрос, оформился в кота. Хозяйничал в квартире, лез, куда не просят, с подозрением обнюхивал Павла. Котов начал с ним играть, тот вцепился зубами в палец, потом умчался за штору, стал оттуда подглядывать – не последует ли наказание.

– Басмач растет, – вяло улыбнулась Настя. – Сегодня утром на соседку набросился – она за солью зашла, – ногу ей оцарапал.

– Молодец, – похвалил Павел, – защищает свою территорию. Пограничником будет.

– Нет уж, спасибо, – фыркнула Настя. – Хватит нам в семье одного пограничника, – и снова расплакалась: – Мы теперь даже ребенка завести не сможем… А вдруг тебя убьют?

Он успокаивал ее как мог. Ведь сегодня же не убили? Значит, теперь точно не убьют, все кончилось, китайцы бежали, впечатленные твердостью советских пограничников, больше не сунутся.

– Правда, больше не сунутся? – Настя шмыгала носом, требовательно смотрела ему в глаза. – Обещаешь?

– Ну, знаешь ли, – отшучивался он, – я за Мао Цзэдуна вопросы не решаю. Но они так сегодня получили по зубам, что вряд ли осмелятся повторить попытку. Тем более подошли наши войска, артиллерия – у нас теперь здесь такая мощь сосредоточена, что они и пикнуть не посмеют.

Они лежали, обнявшись. Настя вздыхала, вилась вокруг него. Иногда ежилась, дрожь пробегала по телу – натерпелась за день.

– Мне сегодня такое рассказывали, Паша… – шептала она. – Это невозможно, мы же в мирное время живем… Александра Львовна Стрельцова потеряла мужа… Она казалась спокойной, безучастной, а потом в обморок стала падать, ей нашатырь давали, чтобы очнулась… Ее прорвало: стала кричать, что умереть хочет, что ей теперь незачем жить… Говорили, что один из офицеров на острове остался, что вас убивают там одного за другим. Я чуть не поседела… А с вами даже связи не было, и в часть нас не пускали. Нас несколько женщин было, мы на берег пытались пробраться, чтобы увидеть хоть что-то, но нас военные обратно отправили…

– Ерунда, – отмахивался Павел. – Серьезно, Настя, я совсем не рисковал, мы в укрытиях лежали. И не один я офицер там был, нас целая куча была – Бубенцов с «Куликовских сопок». Поначалу – да, страшновато было, а потом наша техника подтянулась, китайцы побежали, как муравьи… Они трусливые, их и бояться-то стыдно. Теперь все тихо будет, они не полезут больше.

– А люди говорят – полезут… – Настя колебалась. – И ничего они не трусы, в них коллективизм развит, они привыкли все толпой делать. Как полезут тысячами, так не остановишь. Их специально подготовили пропагандой против нас – мол, займем сначала этот остров, потом всю Сибирь, зачем Советскому Союзу столько земли?

– Собираешь досужие сплетни, – рассердился Павел. – Признайся, тебя соседка подогревает – та еще, похоже, злыдня? Сама все выдумывает, а потом пугает людей…

– Паша, а они точно не вернутся? – Настя вцепилась ему в плечо.

– Точно, – проворчал он. – Уж поверь моему честному офицерскому слову.

Он действительно верил, что все закончилось. Китайцы обломали зубы и смирились с поражением. Как не верить – просочились данные, что в тылу развертываются армейские части, и не просто пехота, а дальнобойная артиллерия и даже секретные установки залпового огня «Град». Секретное – это для внутреннего употребления, а в китайских штабах прекрасно осведомлены, что такое «Град» и на сколько десятков километров стоит держаться от него подальше. Но с беспочвенными слухами действительно следует бороться, иначе никакой семейной жизни не будет!