Дамбо. История удивительного слонёнка

Подобно Русалочке, которая не могла примириться со своим хвостом и мечтала о ногах, как у людей, готовая ради этого на любые страдания, Пенни согласна пойти на некоторые жертвы. Она понимает, что цирковая жизнь – как и всякая бродячая жизнь – не из лёгких и что ей придётся распрощаться с удобствами, которые даёт её положение. Однако это не слишком большая цена за возможность стать самой собой. За возможность двигаться, не боясь задеть что-то в комнате, забитой хрупкими до невозможности чайными сервизами. За то, что никто не будет ей указывать, как ходить, чтобы ничего не уронить. За то, что никто не будет выжимать из неё весь воздух, пытаясь затянуть корсет, сделанный для миссис Дэвенпорт ещё в годы её юности. «Если он подошёл мне в твоём возрасте, значит, подойдёт и тебе», – решила как-то раз мать.

Может быть, ей представиться гласом тех, кто сгинул в пучине морской – легендарных жителей Атлантиды. С того момента, как она впервые прочла книгу Игнатиуса Доннелли «Атлантида: мир до потопа» о трагической гибели их цивилизации, Пенни втайне надеялась, что они превратились в русалок. А что? Если люди смогли преодолеть вечные снега и ледяные пустыни, чтобы добраться до края света – полюса Земли, кто сказал, что древние атланты не нашли способа приспособиться к жизни под водой?

Пенни провалилась в сон, полный беспокойных видений, где русалки сменялись мелькающими в окне пейзажами и залитыми светом аренами. И когда два месяца спустя в их город приехал цирк братьев Медичи, всё было решено.

Сбежав из высшего света с его непреложными законами и непререкаемым мнением, девушка бросилась в приветливо распростёртые объятия банды неудачников и ни разу не пожалела. Даже когда бродячему цирку приходилось несладко. Даже когда у неё совсем закончились деньги, потому что последние она потратила на лекарства и одеяла для членов труппы. Её новая семья того стоила. И хотя она всё ещё иногда стеснялась, ни разу они не осудили её и не дали почувствовать себя лишней. Она могла быть такой, какой хотела. А она хотела быть... Мисс Атлантидой.

ГЛАВА 2

Милли повернулась к последнему пациенту, держа наготове стетоскоп. Внимательно прослушала спину и, одобрительно кивнув, вынула слуховые трубки из ушей.

– Дыхание в норме, сердцебиение в норме. Вы готовы к выступлению! – Она улыбнулась и посадила мышонка обратно в клетку. Тот в ответ пискнул и потянул за край своей красной инспекторской жилетки, как будто хотел её оправить.

Милли хихикнула. Тимоти Кью был самым общительным из всей мышиной троицы, почему и удостоился звания инспектора манежа в «Величайшем шоу в уменьшенном масштабе». Его привычка командовать тоже сыграла свою роль: он вечно норовил пофырчать на своих братика и сестричку – как им жить да что им делать. Все дети обожали этот цирк в миниатюре. Может, по сравнению с остальными артистами Медичи денег он приносил не так уж и много, но Милли им очень гордилась.

Взяв в руки блокнот, она прилежно записала сведения о состоянии здоровья Тимоти. Настоящий учёный (равно как и врач) должен вести подробную отчётность.

– Милли! Милли! – раздались крики, и Джо пулей влетел в их тесную палатку. Грудь его тяжело вздымалась.

Едва взглянув на него, Милли всё поняла.

– Поезд идёт! – провозгласил он ликующе.

Милли вскочила, и они вдвоём бросились наружу. Вдалеке уже был виден дым приближающегося поезда, и долгий пронзительный свисток прорезал утренний воздух.

– Ребятки! Стойте! – раздался крик Ивана, когда Милли и Джо пронеслись на всех парах мимо фокусника и его супруги, репетировавших номер. – Мы с вами!

Иван поспешил освободить Катерину из ящика для распиливания, но дети и не думали их ждать.

На городской железнодорожной станции было полно народу, многие были прилично одеты. Когда Джо принялся продираться сквозь толпу, несколько встречающих постарались отодвинуться подальше от его выпачканных рук, но большинство были слишком заняты только что подошедшим поездом, сверкавшим чёрными гладкими боками.

Из вагонов высыпали солдаты и устремились в гущу людей в поисках своих близких. На глазах у всех блестели слёзы радости. Пока Милли и Джо пристально вглядывались в толпу, их нагнали Иван с Катериной.

Где же он? Что-то сжалось в груди у Милли. Что, если произошла ошибка? Что, если его ещё не отпустили домой?

Рядом молодой солдат подхватил на руки и закружил даму в огромной изумрудно-зелёной шляпе, а она восторженно воскликнула. Когда он поставил девушку на землю и отступил на шаг назад, Милли вдруг увидела, как поодаль, прямо между ними, выросла фигура Холта Фарьера – её отца.

– Папа! – закричали в один голос Милли и Джо и ринулись ему навстречу.

Хотя лицо отца покрывала двухдневная щетина, Милли он показался ровно таким же красивым, каким она его помнила – разве что держался немного неровно, будто западал на один бок. Но ведь за левым плечом у него висела котомка – наверное, тяжёлая. И тут он внезапно рухнул на землю, котомка полетела в сторону.

Милли уставилась на отца во все глаза.