Дамир

— В Национальном банке Рима.

— Хорошо спрятал.

— Дедушка сказал, чтобы мы сами решили кому он достанется, — вспомнил я слова любимого деда и улыбнулся, представляя, что он сейчас смотрит на нас с гордостью.

— Я думаю тут и решать нечего, правда, брат?

— Правда.

Вернувшись вечером домой, я с улыбкой отметил, что повсюду стояли огромные вазы и корзины с букетами. Еще после разговора с Кириллом я позвонил Мише и попросил заставить дом розами, и парень не облажался, сделал все на высшем уровне. На полу и любых поверхностях, начиная от холла, гостиной, столовой и, заканчивая коридором второго этажа все заставлено цветами. Теперь мне хотелось, чтобы так было постоянно, потому что я понимал, как важно женщине получать цветы, тем более Лии, в такой тяжелый момент. Таким размахом, пусть и пафосным, я хотел, чтобы в ее душе все расцвело, чтобы она выходила из спальни и видела, как мир прекрасен и есть смысл жить дальше. Пора довериться и быть счастливой. И я надеялся, что она уже видела эту красоту, потому что ей точно бы понравилась цветочная поляна.

Пройдя по узкой дорожке к лестнице, я услышал со стороны кухни громкий чих, и развернувшись, поспешил на звук. Чихнули еще несколько раз, пока я дошел, но стоило мне войти в столовую, как из кухни послышался мамин недовольный голос:

— Ну, Дамир, пусть только попробует показаться мне на глаза — сам лично вынесет все цветы!

И я тут же сделал разворот на сто восемьдесят градусов, понимая, что очень соскучился по своим девочкам, которые явно меня заждались. Да и спину что-то прихватило!

Глава 24

У мамы Лии оказалась аллергия на цветы, и я распорядился, чтобы букеты раздали на площади и вокзале всем, проходящим мимо женщинам. А сам, в дальнейшем, пока родительницы живут у нас, решил обходиться одним букетом, который Лия ставила в гардеробной, переживая за малышку и ее реакцию.

Конечно, я радовал любимую различными подарками, но что я заметил очень важное она больше всего нуждалась в нашем общении. Стоило нам вынести Ангелику на улицу для прогулки, где мы с Лией могли общаться на непринужденные темы, как ее глаза загорались, а на губах появлялась улыбка. Для меня это было самой ценной наградой, и я радовался каждой секунде, каждому ее взгляду и слову. За прошедший месяц мы сблизились только в общении. Что касалось наших отношений, здесь было гораздо сложнее. Но я не жаловался, душа радовалась, что мог находиться рядом, касаться и впитывать в себя все ее жесты, или даже просто запах. Мы каждый раз вместе возили Лапочку на осмотры, выезжали гулять в парки, и просто прохаживались по саду у нас дома. Со стороны выглядели, как семья, хоть по-прежнему жили в разных спальнях, что не добавляло мне радости, но случился все же и приятный момент. В мой День Рождения, который был неделю назад, Лия при поздравлении, опустила глазки и поцеловала меня в щеку, при этом смущаясь, словно подросток. Меня порадовал ее поступок, и стал лучшим подарком к моему сорок первому дню рождению. Дальше все шло по накатанной: мы занимались дочкой, вместе купали, кормили, гуляли, вместе сидели за столом, да только вечером расходились по разным комнатам. Еще я заметил, что Лия прекратила выбирать длинные, закрытые наряды, и теперь все чаще красовалась в шортах до колена и майках с небольшим декольте. Она сделала свой шаг вперед, чему я был несказанно рад.

Родительницы решили погостить у нас еще некоторое время, и часто носились с внучкой больше, чем я. О произошедшем, в нашей с малышкой жизни, я рассказал поверхностно, стараясь не сильно травмировать сердца матерей. Потому что теперь я и сам стал отцом и понимал, что ребенок это самое дорогое и ценное в нашей жизни. А сердце за него болит настолько сильно, что готов рвать и метать, только бы родному малышу было спокойно. За эти два месяца, которые Лия была, наконец-то, свободна несколько раз в неделю, приезжал ее отец и пытался заново учиться общаться с дочерью. Меня радовали ее новые отношения с родителями, потому что именно этого ей и не хватало с самого начала. Теперь же было все иначе, все родные рядом, все счастливы и довольны, остальное мои проблемы, которые, конечно, хотелось решить с наименьшими потерями. И проблема эта заключалась в страхе Лии. Искоренить бы его ко всем чертям, чтобы не бояться прикоснуться к любимой, чтобы не одергивать руку, когда хочу погладить ее, но вспоминаю, что могу напугать. Чтобы мысленно не давать себе подзатыльник, понимая, что мое желание поцеловать ее не будет разделено. Как бы много хотелось убрать этих «не»

— Лапочка с каждым днем все красивее, или мне, как маме так кажется, — заметила Лия, поправляя одеяльце в коляске и шапочку на маленькой головке.

Мы сидели на террасе в плетеных креслах, коляска стояла перед нами, и мы наслаждались теплыми лучами сентябрьского солнца. Приехав с осмотра, сразу же покормили малышку, и как только она уснула, решили на террасе выпить чаю, да и посчитали, что дочке свежий воздух пойдет на пользу.