Дамир

Выдохнув, я подошла к двери спальни, где в последнее время ночевал Дамир. Только сейчас я поняла, как переживаю, сердце начало быстро стучать, грозясь вырваться из грудной клетки. Ладошки вспотели, я нервно кусала нижнюю губу, и только страх мой был не из-за того, что любимый мужчина может причинить мне боль, нет, просто боялась первой близости. Все-таки мы очень давно не занимались любовью, а то что было то что было, я даже вспоминать не хотела. Подняв кулачок, я тихо постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла в спальню, погруженную в полную темноту.

— Лия? Что случилось? услышала взволнованный голос Дамира со стороны кровати, и поняла, что он собирается включить светильник, потому что зашевелился, шурша постелью.

— Не включай, пожалуйста, свет, — неуверенно попросила я, закрывая за собой дверь.

Он замер и послушал меня, а я, выдохнув, сделала пару шагов к кровати, приблизительно помня, где она находится. Да и энергетика мужа так манила меня, я пошла в верном направлении, но только не рассчитала расстояние и, наткнувшись ногой на кровать, не удержала равновесие и завалилась, прямо на Дамира.

— Прости, — пискнула я, и перестала дышать, почувствовав его руки на себе.

При падении, он попытался меня словить, и теперь его руки нежно поглаживали мои бедра, не скрытые коротким платьем.

— Зачем ты пришла? прошептал он, обдавая своим дыханием мою шею и вызывая в теле табун мурашек.

— К тебе, — тихо ответила я и попыталась подняться, да только была перехвачена крепкими руками.

— Уверена?

— Абсолютно, — кивнула, словно он мог увидеть, и присев к нему на колени, пальцами провела по твердой груди.

— Хочу, чтобы ты знала: остановиться я не смогу, если ты позволишь себе расслабиться.

— Я знаю, и действительно хочу этого, — ответила, и склонившись, провела языком по его губам.

Дамир тут же перехватил инициативу в свои руки, и жадно принялся целовать мои губы, лаская их языком, и изредка прикусывая зубами. Я руками гладила сильные плечи и ощущала жар его тела, искренне желая, чтобы он не останавливался, и наконец-то, раздел меня. Твердые губы поцеловали подбородок и спустились на шею, влажно касаясь теплой кожи, прикусывая ключицу и лаская языком так, словно он ел любимое мороженое. Перед глазами тут же всплыла сцена в Сицилии, когда Дамир обмазывал меня мороженым и полностью слизывал со всего тела, особенно уделяя внимание самым пикантным местам. Господи, как же я хотела все это вернуть!

Его крепкие руки начали подниматься по бедрам, задирая платье все выше и выше. Мое дыхание сбилось, грудь вздымалась вверх, и я готова была растечься лужицей от его практически невинных ласк.

— Ты позволишь? охрипшим голосом спросил он, задержавшись на пояснице.

Я только кивнула, выдыхая в этот момент и наверняка опаляя его дыханием, как в следующий миг осталась сидеть в одних трусиках, голым телом ощущая его возбуждение. По движениям Дамира я поняла, что он отбросил платье куда-то в сторону, а сам, словно ожидая волшебства, с особым трепетом прижал меня к своей груди.

— Ты даже не представляешь, что я сейчас ощущаю, — воодушевленно проговорил он, и склонившись, снова припал к моим губам.

Мы долго целовались, поглощая друг друга, даря любовь и нежность, дикую страсть и истому, все было перемешано, но гармонично. Мы, наконец-то, делали то, в чем очень долго нуждались, мы любили, не оглядываясь назад, не взирая на все мои страхи, просто полностью отдались на волю чувствам и эмоциям.

Дамир переложил мена на кровать, накрывая всем своим немаленьким телом, и целуя мою шею, ключицы, а затем добрался и до груди. Стоило ему только сжать губы на соске, как мы вместе застонали, и я ощутила очередную дрожь в теле, а левая рука коснулась второй груди. Мне хотелось все больше и больше ощущать его, хотелось, чтобы он не упустил ни клеточки на моем теле. Но пока целовал грудь, я молча, с особым удовольствием принимала его ласки, глубоко дыша и постанывая.

Перебравшись на другую грудь, он принялся так же сладко посасывать сосок, прикусывать, доводить меня до исступления. Голова металась по подушке, руки раскинуты в стороны, а в зубах зажат край одеяла, чтобы в соседней комнате не услышали моих стонов. Мир сузился только до нас двоих, и хотелось, как можно дольше наслаждаться этим мгновением, чтобы запомнить навсегда то, что уже не повторится. И не потому, что больше этого не будет, нет, наоборот от того, что с такой страстью, мы будем дарить каждый раз друг другу все больше наслаждения.

Со стоном оторвавшись от моей груди, он проложил дорожку из поцелуев вниз, к пупку, и остановился на полоске трусиков, пальцами подцепив их по бокам.

— Хочешь этого? снова спросил любимый, и я кивнула, да только не сразу поняла, что он не увидит.

Убрав одеяло, я рукой коснулась его руки, крепко сжимая в знак согласия, а потом, найдя в себе силы, прошептала охрипшим голосом:

— Очень.