Есения застыла, узнав голос Князя, с ужасом слушая его приближающиеся шаги, полностью ослепшая от мрака. Очнувшись, она увидела лишь подсвеченную голову твари, да прозрачный котелок с цветными каплями. Сразу после этого свалилась под стол от испуга.
Сет подошёл и сапогом отодвинул от девки осколки.
— Вставай.
Еся издала невнятный звук. Попытки шевелиться отозвались болью от ушиба. И дико ныла шея. Она, вместо того чтобы пытаться подняться, потянулась рукой к месту укуса.
— Дура, швы не трожь!
Её рука по пути к шее была перехвачена ледяной рукой князя. Он рывком поднял её на негнущиеся ноги и торопясь потащил к выходу.
— За каким гулем я вообще сам тебя врачевать взялся? Катись на кухню к Кэйе — она дальше разберется, что со швами делать, — с этими словами Сет вытолкал служанку за пределы помещения и захлопнул дверь.
Выпроводив девку, обернулся к эксперименту и чертыхнулся — между объектами вилась еле заметная полупрозрачная коричневая нить.
— Mana an hassa!
Князь, продолжая чертыхаться, вылил неудачный эксперимент. Вновь отщипнул кусок плоти от головы твари, налил в миску раствор, капнул эссенции и крови Октавио, поставил на свечу… Остатки крови перелил в пробирку и плотно закупорил пробкой — вдруг ещё пригодится. Убрал подальше в шкафчик, чтобы не разбить и вернулся к табурету. Стал ждать, стараясь сосредоточиться на реакции и забыть думать о выпровоженной девке.
Всхлип. Тишина. Ещё всхлип. Тишина. Пара шагов, явно потерла руки, всхлип. «
— Хрен ли ты все ещё здесь? — рыкнул князь, распахивая настежь дверь так, что она ударилась о стену, заставив девку сильно вздрогнуть и попятиться.
— Я… Я не вижу ничего. И куда идти не знаю, — заикаясь, пропищала Еся продрогшим голосом.
Сет тихо зарычал. На себя. Он совершенно упустил из виду, что в темноте без проблем видит только он, а единственным источником освещения была зажженная им свечка под резервуаром. Ну и дорогу из подземелья он не объяснял. А путь явно не умещался во фразу «сейчас прямо, потом — направо, осторожно, ступенька…».
Девка же приняла рык на свой счет и попятилась, пока не уперлась в стену. От ее рта и носа шел пар, она вся дрожала, обхватив себя руками. Сет обреченно вздохнул.
— Так. Заходи обратно, ничего не трогай и не отвлекай, — стараясь больше не рычать, хотя очень хотелось, произнес Сет. Затем сделал шаг в сторону, пропуская девку в лабораторию. Она послушно засеменила внутрь.
Едва она зашла, Сет перевел взгляд на вторую порцию эксперимента, и застал ту же картину, что и в первый раз: момент он упустил. «
Князь поднял табурет, жестом велел дрожащей от холода девке сесть рядом с пустым столом. Когда она устроилась, взял «водяное одеяло», немного встряхнул, придавая форму, и, вновь разогревая импульсом, и накинул ей на плечи.
Еся не могла отвести взгляд от мертвой головы Твари. Изморозь уже давно растаяла на коричневой коже, и смотрелась как испарина. Выпученные глаза так и остались открытыми. Из безгубого рта наполовину свисал язык. Остатки лохм в беспорядке свисали с почти лысого черепа. Завершал картину еле слышный тошнотворный запах. Все же в помещении было недостаточно холодно, и труп продолжал разложение. Девушка была очень рада, что завтракала так давно. Во всяком случае, освобождать желудок было элементарно нечем.
От теплого прозрачного покрывала, упавшего ей на плечи, Еся вздрогнула и нервно в него закуталась поудобнее, подтянув под себя ноги, не сумев сдержать вздох удовольствия от отступления холода. Когда осознала, что такое необходимое ей тепло набросил на плечи Князь, опешила. Тот уже возился с ингредиентами, стремясь запустить реакцию по третьему кругу. Есения не нашлась, что сделать, кроме как тихо прошептать:
— Спасибо…
— Ни звука! — буркнул Князь сердито, не отрывая взгляд от реакции элементов.
Девка потупилась и затихла, осторожно разглядывая окружающую обстановку, насколько позволяло пламя спиртовой свечи.
«Спасибо… За что? За то что на тот свет чуть не отправилась?» — Сет, откровенно говоря, смутился и тихонько мысленно ворчал, уговаривая себя не отвлекаться от третьей попытки выяснить, не тянется ли энергетическая нить. На большее у него не хватило бы терпения.