Дамочка с фантазией

– Алена Дмитриева… - задумчиво повторил Долохов, нажимая на пульт. - А впрочем, мне это имя что-то говорит, только не пойму что. Слушай, Валька, а твоя сердитая жена ничего про Ярушкину не сказала? Та не звонила, не появлялась?

– Спросил, а она все про эту свою Алену Дмитриеву талдычит, которая едет с ней в Лопушки. Финиш!

Открыли машину, сели.

Долохов включил мотор, начал поправлять сбившуюся настройку радиоприемника. В Нижнем любимое "Радио 7 на семи холмах" работает на другой волне, чем в Москве.

– Рыба маринованная, говоришь? - Он включил фары. Мелькнула обрюзгшая фигура. Тот самый мужик в куртке. - Рыба мне тоже осточертела. А давай дома лучше отбивных нажарим?

– Где ты отбивные сейчас возьмешь? - вздохнул с тоской Валентин.

– В "Европу" завернем. Все равно нам через площадь Горького ехать.

– Давай! - обрадовался Валентин. - Слушай, а почему ты домой не торопишься? Ты же должен встретиться с Ярушкиной! Вдруг она там ждет? Хотя… она же не приехала…

– Не факт, - задумчиво проговорил Долохов и больше не проронил ни слова, пока они не переехали Оку и не взобрались по крутизне наверх, на площадь.

Остановились напротив дверей "Европы", вошли в магазин. Выбрали шесть роскошных отбивных, Долохов уплатил за них, а Валентин взял в овощном отделе букет разнообразной зелени и килограмм свежих огурцов.

– Может, и вовсе оскоромимся? - спросил, все еще явно злясь на жену. - Я возьму "Каберне", что ли?

– Давай, - Долохов рассеянно кивнул. - Хотя нет, лучше послаще какого-нибудь, а то у меня от сухого печенка болит. "Хванчкару", может, только марочную?

Пока Валентин выбирал вино, Долохов подошел к хлебному отделу, взял лаваш. Рядом помещалась книжная стойка. Магазин работал чуть не до полуночи, и все сопутствующие отделы - парфюмерный, книжный, игрушек, сувениров, аптечный, цветочный - были еще открыты.

Перебрал книги, стоящие под табличкой "Детективы". Выбрал одну - в сине-красной обложке с завлекательной картинкой: женщина в зеленом платье лежит связанная на диване, а вокруг огромными, сказочными хлопьями падает белый, невероятно прекрасный снег. Хмыкнул, прочитав название: "Любимый грех" - и имя автора: Алена Дмитриева. Вздохнул, словно решаясь на что-то. И перевернул книгу…

На четвертой сторонке обложки помещался портрет автора и аннотация на книгу. Долохов посмотрел на фотографию. В принципе, он увидел то, чего и ожидал, однако все же не мог не покачать задумчиво головой. Перелистал книгу, некоторые сцены торопливо пробежал глазами. Кое-где усмехнулся, кое-где нахмурился. Пару раз хмыкнул с явным осуждением.

Подошел Валентин:

– Чем зачитался?

Долохов показал ему фотографию, потом обложку.

Валентин поймал бутылку "Хванчкары" уже у самого пола.

– Матка Боска Ченстоховска, - сказал ошарашенно, - где ж Валентина ее подцепила?!

– Неведомо. Главное, что она ее раскрыла! - возбужденно сказал Долохов.

– Ну что, я так понимаю, отбивные мы сегодня жарить не будем? - со вздохом спросил Валентин.

– Почему? - пожал плечами Долохов. - В Лопушках пожарим, какие проблемы?

– Ты что? В Тулу со своим самоваром? Там что-то о свежей жарехе говорилось. И "Хванчкара" у бабы Паши котироваться не будет. У нее самогонка классная, а из городских напитков предпочитается "Рябина на коньяке". И, главное, мятные пряники не забыть привезти. "Невские" называются.

– Понятно. Тогда пошли по второму кругу. Хотя сомневаюсь, что мы найдем в "Европе" "Рябину на коньяке". Вот "Реми Мартен", "Бифитер" - сколько угодно. А такие изыски… Да и с пряниками, боюсь, здесь могут возникнуть проблемы. Это же не печенье "Дэнмарк"! Ну ладно, есть магазины и попроще. Потом отвезем несчастные отбивные в холодильник - и отправимся в Лопушки. Смотреть на нашу писательницу, которую изловили не мы с тобой, бравые ребята, а твоя нежная и загадочная супруга.

– Но как она добралась в Нижний?! Каким образом?! - возмущенно воскликнул Валентин.

Долохов поставил книгу Дмитриевой на полку и щелкнул пальцем по обложке другой, на которой был нарисован мощный "Боинг" среди облаков и стояло название: "Энциклопедия мировой авиации".

– Как могла? Да очень просто. Есть такая штука - самолет называется! Да, непростая барышня, что и говорить. Тем приятнее будет встретиться с ней снова. Глядишь, поможем ей с сюжетом… - Он хмыкнул. - Нового романа!

D-x-NV

ИЗ ПРОТОКОЛА БЕСЕДЫ С ХРОМОВОЙ АЛЛОЙ ПАВЛОВНОЙ