Дамочка с фантазией

Детективов – и житейских, и литературных – Валентина однозначно не любила, книг этого жанра не читала, однако за истекшие сутки умудрилась стать чуть ли не основным персонажем целых двух детективных историй. Почему она не любила детективы-книги? Да потому, что их авторы обладают совершенно неудобоваримой для нормального человека логикой. Они делают умозаключения на основе фактов, которые до поры до времени остаются неведомы всем, кроме них, а потом обрушивают на читателя вывод, выдернув его, как шулер выдергивает козырную карту из рукава. Такое ощущение, что все они смотрят на читателя как на идиота, свысока, заведомо не давая ему даже намека на будущую разгадку. А потом кичатся догадливостью какого-нибудь следователя, который гадал на кофейной гуще, но делал при этом математически выверенные выводы! Валентина терпеть не могла, когда ее заранее держали за дуру. Владей она теми же сведениями, которые, оказывается, были известны главному герою (героине), она еще раньше вычислила бы истинного преступника!

И потом, она терпеть не могла дурацких совпадений, которыми так и кишат детективы. Герой спасает незнакомку, влюбляется в нее, а после выясняется, что именно для ее убийства его нанял кровавый наркобарон, потому что она единственная обладает информацией, которая способна разрушить его империю! Женщина утешает незнакомую плачущую девушку, но через две секунды та падает, убитая неведомо откуда прилетевшей пулей, а в ее кармане сердобольная особа находит бумажку с телефоном… своего собственного мужа, майора уголовного розыска с Петровки, 38! В самолете садятся рядом и совершенно случайно знакомятся два парня, потом, уже на земле, один другому спасает жизнь, а затем оказывается, что именно спаситель стоит на пути спасенного к огромному наследству. Никто другой! Следовательша уходит от подозреваемого, которому ей очень хочется пришить дело, – уходит, уже готовая признать собственную несостоятельность, как вдруг, остановившись застегнуть «молнию» на сапоге (или почесаться, или высморкаться, или совершить еще какое-нибудь столь же необходимое дело), слышит разговор, полностью подтверждающий ее подозрения, и более того – открывающий место нахождения исчезнувшего трупа, похищенных детей или украденных бриллиантов!

Валентина, помнится, читала в газете интервью с какой-то местной нижегородской писательницей. Та утверждала, что детектив – это искусство совпадений. Валентина тогда скептически усмехнулась, подумав, что барышня просто ищет себе легкого пути в жизни, как, впрочем, и многие авторы презираемого ею жанра. В жизни таких безумных совпадений не бывает, а литература, пусть даже и детективная, все-таки призвана отражать действительность!

Правда, вчера вечером Валентина сама была изумлена тем, что наткнулась на свою старую фотографию во время допроса… Но это не совпадение, а случайность! Такие случайности вполне уместны как в жизни, так и в литературе. Никто ведь не упрекает Льва Толстого из-за того, что смертельно раненного князя Андрея привозят именно в тот дом, где остановились уехавшие из Москвы Ростовы и Наташа видит и узнает его. Это – случайность. Вполне оправданная неразберихой и суматохой войны. А история, в которую втравил их с мужем Долохов…

Сущий детектив, словом!

Валентина неодобрительно покачала головой. Главное, свалил им на руки эту беспамятную особу, дал ключи от своей квартиры, велел разместить даму там, сторожить ее – и немедленно умотал в Москву: у него якобы срывается сверхважная встреча. Обрушил на голову Залесских целый ворох совершенно невероятных, противоречивых сведений – и был таков.

Валентина попыталась возмутиться, однако взглянула на спутника своей жизни – и невольно прикусила язык. Такого удалого, залихватского выражения на Валькином лице она давным-давно не видела! Он словно бы мгновенно стал совершенно другим человеком. Некую постепенно просыпающуюся удаль Валентина уловила в нем, еще когда они неслись в ночи на встречу с Долоховым. Даже перестал ворчать, что вечером в Москву ехать, а отдохнуть не удается (в поезде Залесский вообще не мог спать). А уж когда они помчались обратно, увозя на заднем сиденье своей «Нивы» бесчувственную женщину, Валентине вообще показалось, что тихий супруг превратился в какого-то биоробота, созданного ради того, чтобы гнать по шоссе со скоростью сто восемьдесят кэмэ в час, сосредоточенно стиснув зубы и не отрывая глаз от дороги… но при этом порою расплываться в мальчишеской улыбке.