– Так. Я спросил, где же взять такого человека. Артем сказал, что у него есть знакомый студент с химбиофака универа, Шурик Осташко, и мы можем его попросить. Он будто бы в какой-то лаборатории работает по вечерам, у него под рукой оборудование и все такое. Артем прямо от меня позвонил Шурику, тот согласился сделать анализ, и мы сговорились, что подъедем к нему. А это как раз было воскресенье. Мы условились встретиться на музыкальном рынке около магазина «Мелодия». Пока мы там ждали Шурика, ходили, смотрели пластинки, в смысле, лазерные диски музыкальные, и Артем сказал, что тут в этой толчее можно черт-те что продать, хоть пластинки, хоть оружие, хоть наркотики. Мы посмеялись. Тут пришел Шурик. Мы отдали ему пакетик, купили диски, какие хотели, и разошлись. Мы договорились, что будем ждать от Шурика звонка. Прошло два дня или три, мне позвонил Артем и сказал, что анализ готов, что это именно наркотик, причем ни в каких справочниках Шурик его не нашел, но кое-что может сообщить относительно его названия. Но это не телефонный разговор. Мы решили встретиться в тот же вечер у Шурика, который живет около Кардиоцентра. Немного пивка выпили у него и пошли гулять в Щелковский лес. И Шурик сказал, что у его отца (а он какое-то светило в области токсикологии, ну, специалист по отравляющим веществам, в том числе и по наркотикам) когда-то был знакомый, они в универе вместе учились, и этот знакомый был гениальный химик. Он считал, что мозгу человека иногда не хватает силы, то есть эта сила спит, и надо ее пробуждать. Он изобрел такое вещество, которое и должно было это делать. Ну и отец Шурика его спросил, почему он не обнародует свое открытие. А тот человек ему ответил, что если изменить там степень нагревания или охлаждения чего-то, хрен знает чего, то получается наркотик, который имеет разрушительные последствия для организма, типа кто его попробует, тот впадает в классный экстаз, все ощущения обостряются, и привыкание возникает очень не скоро, не как с остальными наркотиками, то есть одно удовольствие. Но если человек не знает меры, неправильно эту штуку принимает, то все болезни, к которым он расположен, ну, к примеру, давно залеченные аденоиды или вообще воспаление коленной чашечки, – все жутко обострится. Ну и как-то это изобретение у него сошло на нет, он его никому не предложил и то ли уехал куда-то, то ли умер, Шурик точно не знает. Но это было давно, лет пятнадцать назад. А почему Шурик вообще вспомнил о том разговоре, так у отца в альбоме есть фотография этого мужика, и там надпись, ну, типа дорогому Коле от друга Пети, или что-то вроде, я же не знаю имени изобретателя, а внизу наискосок написана формула химическая. И она совпала с тем анализом, который сделал Шурик. Но тут дело не только в формуле, там есть еще какие-то особые условия нагреванияили охлаждения, черт его знает, поэтому Шурик сказал, чтовосстановить сам, например, это вещество вряд ли сможет…