Дамочка с гарантией

Яна вышла из палаты, Лавр поспешил за ней.

— Полицию вызвали? — спросил он.

— Вызвали. Анатолий Анатольевич тоже едет. Толку от него никакого!

Мимо них по коридору пробежала молоденькая девушка в медицинской форме, затем мужчина-медик, за ним другие медработники.

— А куда это они все бегут? — не поняла Цветкова.

— Не знаю. Пойдем посмотрим, — поспешил за медиками Лавр, увлекая за собой и Яну.

Все медицинские работники столпились у одной палаты. Все были возбуждены и сосредоточены, поэтому какое-то время даже не обращали внимание на «штатских» Яну и Лаврентия. Пока одна медсестра все же не сказала им:

— Пациенты, а вы что тут делаете? Идите по палатам. Здесь не цирк, чтобы собиралась толпа зевак.

— Я детектив, — представился Лавр. — А что здесь произошло?

— Смерть пациента. Для нашей больницы это событие, ведь врачи всегда делают все, что в их силах.

— Кто-то умер? — напряглась Яна.

— К сожалению, да. Конечно, пациент и так был плох, но шанс выжить был. А теперь будет разбираться полиция.

— Полиция? — переспросил Лавр. — А что вызвало смерть?

— Отказало оборудование, которое поддерживало его жизнь. Сама трубка не могла выскочить из его трахеи, пациент не шевелился и не дергался.

— Кто-то вынул ее?! — ахнула Яна.

— А можем мы узнать имя пациента? — спросил Лавр.

— Я не лечила его, имени не помню, — ответила медсестра. — Но это пилот недавно разбившегося самолета. Какая трагическая судьба у человека! Представляете: выжить в авиакатастрофе и вот так умереть в больнице! — вздохнула медсестра.

Яна переглянулась с Лавром.

— Черт! О нем-то я и не подумал, — задумчиво проговорил Лавр.

— Вы его знали? — спросила девушка.

— Я летела этим самолетом, — ответила Цветкова.

— О боже! Так это вы — выжившая?

— Не знаю, похоже, что нас кто-то хочет добить на земле, — ответила Яна, и мурашки побежали у нее по коже. — Я возвращаюсь к Ивану!

Теперь уже Лаврентий пошел вслед за ней.

Хорошо, что Ивана Демидовича уже привели в себя и оставили в своей же палате, только уложили на кровать с высокой подушкой. Рядом хлопотала Валентина Петровна, и уже появился Анатолий, смакующий подробности.

— А где?… — спросила Яна и посмотрела на пол, где недавно лежал напавший на них человек в белом халате.

— Преступника увезли в реанимацию, — ответил Анатолий.

— Яна, доченька! — воскликнул Иван Демидович. — Я снова так испугался за тебя! Спасибо, что не дала сделать мне инъекцию! Наверняка, там был яд. То-то он так рассвирепел!

— Эксперты разберутся, — сказал Анатолий Анатольевич. — Яна, у тебя следы на шее.

— Еще бы! Этот гад так вцепился в нее, — ответила ему Валентина.

— Его-то хоть вы опознали? — спросил Анатолий.

— Нет, — покачала головой Яна.

— Я тоже нет, — сказал Иван и расплылся в широкой улыбке. — Но зато, когда терял сознание, вспомнил, где я слышал голос бандита, который напал на нас на дороге. У меня получилось прямо по поговорке — «клин клином вышибают», — похвастался Иван, внимательно глядя на окружающих и оценивая, какое впечатление произвела на них его речь.

Именно в этот момент в палату вошел Витольд и развернул ватман с мужским портретом.

— Вуаля! Хорошо, что и вы здесь, гражданин начальник. Я выполнил задание. Вот так при жизни выглядел нападавший на вас. Схожесть девяносто процентов, как гарантирует профессионал. Смотри, Ваня, ты его знаешь? — спросил патологоанатом.

И Яна поняла, что сейчас будет кульминация, что все не зря! Ведь отец только что признался, что вспомнил преступника, и вот сейчас перед ним его портрет. Но на лице Ивана Демидовича особой радости не наблюдалось. Конечно, он был хорошим артистом и мог сыграть любое недоумение и конфуз, но не до такой же степени. Язык у него словно прилип к небу.

— Ну же, Иван! — подбодрил его Анатолий.

Яна скосила глаза на портрет, и сама несколько обалдела. Более позитивного рисунка она давно не видела. Яркие, сочные краски и милый, улыбающийся человек с розовыми щечками и голубыми глазами. И если учитывать, что это рисовали с трупа…

— Я, кажется, знаю, кто маньяк. Ваш художник, — сказала Цветкова. — Это что за роспись под «лубок»?

И это с собранного по частям трупа? Вы серьезно? А чего он у него улыбается? Да какое там — улыбается? Просто хохочет. Вот кто получил истинное удовольствие от работы, это просто чувствуется в каждой линии. Может, бандит при жизни был угрюмым человеком? Чего он тут ржет-то? — не понимала Яна.

Валентина не сдержалась и рассмеялась.

— Извините, а Яна права. Это что за живопись такая? Что это за странные эксперименты? Знали бы его родственники, вас бы уже арестовали всех.

— Мы помогаем следствию, — надулся Витольд Леонидович. — Это оригинальная методика опознания.