Дамоклов меч

Так и проходило время, а граф бездетен был. Дивился, что я угощаю его женщин, но ничего не говорил. Вскоре зусим (совсем) не приходил ко мне ноччу (ночью) и коли б понесла дитя, то уж точно не от графа бы это сталося (случилось). Жили спокойно, да только дочка моя уже видная была. Замуж пора было. Графу говорила: «Выдай за какого-нибудь мещанина, хай будет просто жить, да только хлеб был да теплая постель». А граф говорил злобно, что не время ещё. Вот не сможет наследника заиметь, тогда и будет думать, а пока рано. Так и жили, знала же, не будет ему детей, пока я сама всё не сгубила.

Люб мне стал конюх наш бывалый. Казимеж. И я ему по нраву была. Спочатку (сначала) просто глядела на графских лошадей, да пытала у юнака (юноши), как глядит за ними. Там и байки пошли, жарты (шутки). Да стали кахать (любить) друг друга.

Ему я и рассказала, что я хуторская. Всё-всё рассказала. Люб мне был взаправду. О нас с конюхом знала лишь Веста. Лето с есенью (осенью) скончилися, переехали мы сюда на зиму, в эту деревню, близ вашего костёла, да только худо мне стало. То уже было начало грудня (декабря). А я стала замечать за собой худое. Есть не могла. Граф попросил лекаря своего с Сопота поглядеть на меня, гостевал тогда с нами он, кабы графа поглядел по евоной мужицкой силе. Граф пужался, что ни одна женщина ему приплод не даёт. Знал лекарь то, что граф со мной никак меня не посещает давно.

Пришёл ко мне в комнату, оглядел меня да сказал, что дитя ношу! Как же? От конюха сталося! Веста попросила лекаря не говорить графу ничего, мол, сама панночка расскажет. Лекарь нахмурился да сделал вид, что поверил. Всё он понял! Всё он понял! Беда мне! Беда моей дочке! Сгинет она в бедноте! А граф меня убьёт. Не оставит он мне жизни, хоть и в гонении да с дочкой. Слишком лёгкая расправа. Я его знаю.

Пришла Веста к конюху да рассказала всё. Пришёл ко мне Казимеж да поведал о плане убить лекаря этой ноччу, каб не сказал графу. Уж хитро ён глядел. Згодилась (согласилась) я. На всё была згодна, кабы только моей дочке было добро.

Позвала лекаря к себе. Только он зашёл, а Казимеж сзади подошёл и придушил его. Сказала убрать мертвого в реку, утащить да подстроить, будто он сам потонул, а рядом положить бутэльку с полугаром, будто спьяну пошёл в мороз на лед, да потонул. Казимеж сказал, что сам всё зробит (сделает).

Ранком позвал меня граф к себе. Почуяла неладное, да только виду не подала. Шла к нему, да ноги подкашивались, не хотела идти. Открыла дверь, а там я и охнула с испугу.

Сидел граф на резном стуле, а на крюках висел Казимеж. Израненный, побитый. По одеже и узнала, бо твар (лицо) был избит. Сказал мне тады граф, что лекарь пропал. Нашёл его рыбак местный с бутэлькой полугара. Подумал граф спочатку, что спьяну утопился, да только кто-то ему поведал, что видел ноччу Казимежа, с лекарем на руках. Положил его туда уже мертвого и бутэльку там оставил. Медленно так говорил, будто знал всё про меня. Глядел на меня, говорил, да глаза не сводил. А я виду не подавала. Всё дрожало внутри, да не сказала ничего.

Пригласил меня к другому резному стулу, да поставил столик с шахматами рядом. Ещё пан меня навучил им. Граф и сказал, что коли он проиграет, я сама выберу, как пытать юнака будут в наказание, но жить останется, а коли я – сразу прибьют. Играли мы, Казимеж стонал, а я даже не глядела в ту сторону, виду не подавала. Граф тым часом пытал, что лекарь сказал вчера ноччу. Поняла я, что он про меня ещё ничего не знает! Не признался ему Казимеж в пытках! Готова была встать и плясать от счастья! Сказала, что прихворала немного, да нестрашно это. От смелости и спытала, чевой-то он меня позвал сегодня? Он и ответил, что просто хотел сыграть да решить, что делать с конюхом.

Хоть знала игру, да проиграла за беседой, но граф уступил мне и дал выбор. Подумала я, коли пытать будут, сознается во всем Казимеж от боли, и тады беда мне и дочке наступит. Сказала я графу, встав со стула, что игра должна быть честной, он победил, конюх должен быть убит. Попросила уйти к себе полежать, бо хворая ещё. Граф улыбнулся, сказал, что исполнит всё обещанное и позволил уйти. Закрыла я дверь за собой и побежала к себе плача.

Глава 6

Прибежала ко мне вскоре Веста и сказала, что Казимежа при всех повесили. Рассказала всё о том, что было при графе и заплакала сызнова. От испуга, от того, что Казимежа сама же погубила, от всего. Попросила я Весту убить во мне дитя. Чтоб ничего о Казимеже не напоминало. Чтобы граф ничего не узнал. Чтобы дочка моя могла замуж выйти да счастливо жить. Предупредила Веста, что поздно уже, тяжкий грех беру, и тяжкое наказание повлеку, да всё равно мне было. Боялась лишь за дочку.

Принесла мне к вечеру бутэльку с тёмной водицей. Сказала Веста, что это снадобье с живокостью и ясенем. Надо это пить, мыться, втирать в лоно. Надо делать всё, чтобы водица попала к дитю. И так изо дня в день я мыла, втирала и мылась этой водой, а вскоре и расплата пришла. Чую, что помираю, но за грехи свои…

– Прошу отпустить, – тихо и с опаской начал говорить отец Александр.