Дамская вендетта

— Здравствуйте, моя фамилия Иванова. Я договаривалась с Антоном Николаевичем о встрече, но, оказывается, он уехал в командировку.

— Да, он в Санкт-Петербурге, на семинаре. Чем я могу вам помочь?

— Вообще-то Купцов говорил мне, что может уехать, и в этом случае он рекомендовал обратиться к вам лично. Елена Микаэловна, понимаете, я хочу взять в вашем банке кредит на покупку квартиры, но у меня еще не погашен другой кредит, и Антон Николаевич обещал. — Я замолчала, потому что не смогла с ходу придумать, что же мне мог обещать Купцов.

Впрочем, заминки в нашем разговоре не произошло. Елена Микаэловна спросила:

— А предыдущий кредит вы тоже брали в нашем банке?

— Да, — ответила я, надеясь, что среди клиенток этого банка найдется несколько моих однофамильцев.

— Хорошо, подходите ко мне. Я посмотрю вашу кредитную историю и подскажу, какие возможны варианты.

— Можно, я подойду в течение часа?

— Конечно, я закажу вам пропуск.

«Вот и умничка! — подумала я, отключая мобильник. — Это как раз то, что мне надо». Если Прусакова имеет какое-то отношение к трупу, то в банке она наверняка чувствует себя в полной безопасности, и тем проще мне будет ее расколоть. Я отдавала себе отчет в том, что мне придется вести себя там в рамках приличия — кричать и распускать руки для устрашения не получится, но задать парочку каверзных вопросов мне никто не запретит! Ну, в крайнем случае вызовет Микаэловна охрану, ну выпроводят меня из банка, если я буду вести себя неподобающим для этого заведения образом, так это совсем не страшно. Я не собиралась в будущем ни брать там кредит, ни держать там деньги, поскольку предпочитаю сразу же тратить то, что заработала. Все равно составить какое-то мнение об этой особе мне удастся, а потом можно будет уже и адресок пробить, чтобы навестить ее дома. Итак, я собралась идти ва-банк в прямом и переносном смысле этого слова.

В тот момент, когда я парковала машину около «Волжского кредита», мне позвонил Кирьянов и очень серьезным голосом назначил встречу неподалеку от горуправы. Я не могла тотчас рвануть по назначенному адресу и поэтому попросила у Володьки отсрочку:

— Понимаешь, я уже договорилась об аудиенции с одной подозреваемой. Давай встретимся не через полчаса, а по крайней мере через час.

— Хорошо, как освободишься, подъезжай к горуправе и позвони мне, я к тебе выйду. По телефону обо всем не поговоришь, да и в кабинет то и дело кто-нибудь заходит, поэтому лучше обсудить детали на нейтральной территории, — сказал Кирьянов.

По Володькиной интонации нетрудно было предположить — он будет убеждать меня в том, что я напрасно уверовала в невиновность своей клиентки. Скорее всего, все улики, а может быть, даже свидетельские показания доказывали вину Барулиной, а потому разговор с подполковником милиции мне предстоял не из легких. Пока у меня не было никаких контраргументов, опровергающих предположение, что моя клиентка — преступница. Правда, мы всегда с Кирьяновым находили общий язык, но сегодня в его голосе отчетливо слышались неизвестные мне до сих пор жесткие нотки. Присутствовало и какое-то раздражение или даже упрек. Конечно, Кирьянов ведь догадывался, что я укрывала его подозреваемую! Наверное, даже знал, где именно, но я была уверена, что Владимир Сергеевич не пошлет на мою конспиративную квартиру своих ребят, по крайней мере до момента, пока не поговорит со мной.

Сколько дел мы расследовали вместе с Кирей! Чего уж греха таить, только благодаря сотрудничеству со мной он едва ли не каждый год получал очередные звания и уверенно продвигался по служебной лестнице! Начальство поощряло Кирьянова за то, что он повышал процент раскрываемости преступлений, особенно тяжких, а главное — считавшихся на первый взгляд «глухарями».

Ладно, Таня, не зацикливайся на Кире, с ним ты всегда сможешь договориться, а вот что за штучка эта Микаэловна?

Через несколько минут я уже поднималась по лестнице на второй этаж, где располагался кредитный отдел банка. Вообще-то к рядовым сотрудникам этого отдела был свободный доступ, а вот начальство сидело хоть и за стеклянными, но закрытыми перегородками. Охранник проверил мои документы и пропустил к Прусаковой.

Елена Микаэловна оказалась очень худой, рыжеволосой особой. У нее было веснушчатое лицо, которому при помощи персикового тонального крема она тщетно пыталась придать ровный тон. Я представила себе, сколько килограммов «штукатурки» она уже извела на то, чтобы попытаться скрыть свои веснушки, и сколько еще изведет за всю оставшуюся жизнь, и невольно усмехнулась. Неблагодарное и дорогостоящее это занятие — исправлять природные изъяны!

— Значит, это вы звонили мне недавно по телефону? — спросила «замша» Катиного бойфренда, изучая меня пристрастным взглядом. — Вы знакомая Антона Николаевича или его родственница?

— Ни то ни другое, — ответила я, расстегивая шубку.

— А почему вы тогда рассчитываете на какие-то привилегии?