Дамские пальчики

В записную книжку:

Женщинам в период с 40 до 50 лет следует быть очень осторожными с применением диет. Лучше пересмотреть свой образ жизни, сделав его более активным. Эффективность диеты в этот период минимальная, а вред организму будет нанесен на 100%.

Домой я вернулась около девяти вечера. Катя уже спала, видимо, так наотдыхалась со своим парнем, что с ног валилась. Я приняла душ, накинула махровый халатик и сразу села к компьютеру. Мне не терпелось посмотреть, написал ли Ник виртуальной Алисе. Но сначала я зачем-то зашла на сайт. Новых сообщений было только два. И оба меня не заинтересовали. Опять написали молодые парни и все с тем же предложением секса без обязательств.

«Господи, что я делаю? – думала я, изучая их анкеты. – Почему снова общаюсь с такими молодыми ребятами? А ведь мои подруги правы, пора задуматься о будущем. Что может меня ждать в дальнейшем с тем же Никитой? Но ведь я сильно влюблена в него, а может, даже и люблю! Но вот насколько его хватит?»

И я открыла почту Алисы. От Никиты только что пришло два письма, и я закусила губу, чтобы не расплакаться от внезапного сильного огорчения. Но ведь я сама создала эту виртуальную девушку, чтобы выяснить, что он делает в чате lasca.ru. И пока все выглядело невинно. Но то, что он с удовольствием начал общаться с совершенно незнакомой девушкой, почему-то меня безумно расстраивало. И даже сразу выслал ей свое стихотворение. Открыв первое письмо, я прочитала:

«Доброе время суток Алиска! Высылаю фоты, как ты и просила. Мож и ты мне еще какие-нить вышлешь?

НИКИТА»

К письму было прикреплено три фотографии. И все были мне незнакомыми. Ник снимался, по всей видимости, в деревне. Вот он стоит, улыбаясь, возле деревянной скамьи, на которой сидит толстая равнодушная полосатая кошка, вот он на фоне кованого высокого забора, я узнала забор кузницы. А на третьей фотографии Ник обнимал одной рукой Полю. Я мгновенно узнала ее серые глаза, толстые русые косы и голубой в белый горошек сарафан. И тут же написала:

«приветик, Никитка! Получила твои фоты. Классненькие! А что за девушка рядом с тобой? Это твоя?

АЛИСА».

Затем открыла второе письмо.

«Привет Алиса! Это мой стих.

Ты спишь еще. А я пишу стихи.
Скрипит чуть ручка по листу блокнота.
Вдруг повернулась… Из-под простыни
твоя рука ладонью вверх…
Но кто-то
мой номер набирает. Телефон
чуть звякнул. Отключить его успел я.
Поберегу еще твой тихий сон.
Вернусь к стихам. Листок блокнота белый
зовет писать…
Но светлая ладонь —
как чаша. Я смотрю, не отрываясь…
И хочется любви моей огонь
в нее вложить: держи, не обжигаясь.
И хочется алмазным блеском звезд
ее засыпать: радуйся сиянью!
И удивляйся, кто тебе принес
огонь вселенной…
Может быть, цветами
ее заполнить? Жаркой красотой
роз пламенных, таких, как счастье наше…
Но, дописав, сверну я лист простой
и опущу в твою ладонь, как в чашу…

Ты же вроде любишь поэзию. Напиши, как тебе они нравятся. А тебе вообще, чьи стихи больше всего нравятся? Есть любимый поэт?

НИКИТА».

Я с изумлением прочитала это стихотворение. Не знала, что и подумать. Ник никогда мне его не показывал. Неужели оно посвящено мне? И я написала:

«приветик! Прочитала стишок. Очень мне понравился! А это кому? Твоей девушке? Той самой, что на фотке к тебе прижалась?

АЛИСА».

Я подождала какое-то время, но ответ не приходил. Возможно, Ник отправил эти письма и вышел. Я буквально изнывала от ожидания, так хотела получить ответ на свои вопросы. Но он все не писал. Я свернула почту и пошла на кухню. Налив вина, стала смотреть в окно. Волнение не оставляло меня. Вся ситуация казалась немного комичной, ведь я расстраивалась из-за виртуальной девушки, но в то же время я видела во всем этом какую-то угрозу лично мне. Я выпила бокал вина и налила еще. Очень хотелось расслабиться. В этот момент Ник позвонил.

– Ты уже дома? – явно обрадовался он. – Катя приехала?

– Да, спит уже, – ответила я, замирая от звука его голоса и чувствуя вполне определенное желание.

– Оль, а чего ты делаешь? – спросил он.

– Так, вино пью и о тебе думаю, – сказала я и улыбнулась.

– А я только что из кузницы вернулся.

«И уже успел написать некоей Алисе», – подумала я.