Дамский гамбит

Мысль мудрая. Полине давно уже пора сосредоточить свое внимание на темной личности, настырно лезущей к ней в родственники. Тем более что расследование прочно зашло в тупик. Дергунова неизвестно куда увезли. А старика с улицы Космонавтов теперь возьмут под опеку соцработники. Так что следить Полине больше не за кем, кроме пай-мальчика в старомодном джемпере.

Женщина позвонила в авторемонтную мастерскую: «Поменять колеса и перекрасить. Да. В серый цвет». Полина терпеть не могла всякую мышастость. Но никуда не денешься! Надо маскироваться. Голову она повяжет шарфом и купит большие, в пол-лица, тонированные очки. Авось племянничек не сразу опознает тетушку в таком прикиде.

* * *

Родя жил в большом, обложенном облицовочным кирпичом доме. Напротив располагался секонд-хенд.

Полина потянула дверь, и наверху мелодично зазвенели восточные колокольчики — музыка ветра.

Видимо, с помощью азиатского талисмана владельцы пытались привлечь удачу в магазин ношеного барахла. Продавщица впилась в Полину оценивающим взглядом:

— Вам что-нибудь предложить?

— Я сама,. — покачала головой Полина.

Продавщица опустила глаза в книжку, на обложке которой полуголый атлет душил в объятиях пышногрудую блондинку. Полина неохотно подошла к сваленной на столе у окна груде тряпок и принялась добросовестно в ней рыться. Продавщица уже снова смотрела на нее, но теперь — зло и презрительно. Полина начала подумывать, как достойно ретироваться, когда увидела его. Родя вышел из ворот дома с черной папкой под мышкой и упругим шагом направился к автобусной остановке. Полина схватила мужскую рубашку и юбку чудовищного размера — вытирать машину сгодятся! — и поспешила к кассе. Продавщица, недовольно скривившись, выбила чек. Наверное, ждала, что покупательница наберет килограммчика два шмоток, а та, скупердяйка, не расщедрилась.

Родя сел в автобус, на стекле которого красовалась табличка: «4 рубля». «Бережет мои и других простаков деньги», — отметила Полина, следовавшая за ним в своей мышастой «девятке».

Племянничек вылез у филиала Белгородского юридического института и скрылся за его широкими дверьми. Неужели надеется заманить в паутину секты какого-нибудь заучившегося студента?

А может, хочет бесплатно проконсультироваться у знакомого старшекурсника? Полина прождала полчасика возвращения Роди, и тут ее осенило.

Неужели? Точно! Сидит, сволочь, на лекции со своей постной физиономией и пополняет скудный интеллектуальный запас полезными сведениями из области юриспруденции. Вот это открытие! Интересно: Света знает? Ее он принудил покинуть альма-матер, а сам пристроился в дорогой престижный вуз. И в перерывах между лекциями Родя, наверное, жует не постную котлету из картошки, а лопает пиццу с колбасой. Полина потянулась к термосу, налила в одноразовый стаканчик пахучего кофе и достала из пакета пирожок с повидлом.

Двери института открывались и закрывались.

На пороге появлялись энергичные молодые люди.

Все как один модные, стильные, уверенные в себе.

Наверное, на их фоне облаченный в старенький свитер Родя со своим старательно-честным взглядом выглядит, как пионер в казино. Нравится, интересно, преподам скучная физиономия глашатая «новой религии»? Или бесит? А может, они, темные, не знают, какое дарование им выпала честь учить? Надо бы пойти узнать, каковы успехи студента Минеева. Но с этим пока придется повременить. А то еще столкнешься с племянничком в коридоре.

Полина тщательно вытерла руки и открыла брошюрку "Религии «нового века». "…Полицейский в Арлингтоне останавливает машину и требует у водителя документы. Тот отвечает, что ни у него, ни у его пассажиров таковых не имеется, поскольку они из Церкви Армагеддона, в которой официальные имена не признаются. Они не могут также указать ни даты, ни места своего рождения, поскольку считают себя «вечными созданиями». Женщина подняла глаза от книги и задумалась. Она вспомнила, как ее коллега среди других сувениров привезла из Америки тряпичную куклу в черном платье и траурном платке. Вместо лица у игрушки белел кусок натянутой материи.

— Это у них религия такая, — захлебывалась восторгом Лера. — Они считают, что лицо изображать нельзя. У них в домах даже зеркал нет.

Представляете? Чудо что за кукла! Я ее как увидела — влюбилась. Над кроватью повешу!

— А не боишься сны плохие видеть? — поддела ее Полина.

— — Ой, ну что ты! — передернула тощими плечиками Лера. — Дизайнер, а рассуждаешь, как тетя с рынка. Это же произведение примитивного искусства! Вроде маски аборигенов.

Полина усмехнулась и повернулась к компьютеру. А Лера, в задумчивости потеребив мягкую руку куклы, произнесла:

— Может, в холле повесить? Жалко выкидывать-то…

Полина резко захлопнула брошюрку. Все они: отец Анастасий, Родя, его мать — добиваются, чтобы подчиненные им братья и сестры потеряли свои лица. Превратились в серую насекомоподобную массу. Долой привязанности, интересы, планы на будущее! Разрешается оставить, только тупую покорность и беспредельное терпение. Полина в раздражении застучала пальцами по рулю и уставилась на двери института.