Дань псам (ЛП)

Лунный свет выделил его рваную тень. Каллор шел, не обращая внимания на подобные мелочи.

* * *

Три тощие лошади, давно не чищенный вол и телега с погнутой осью и ломаным тормозом: единственные сокровища, которые удалось отыскать во всем Морско. Тела остались гнить на полу таверны. Нужно было поджечь, сообразил Нимандер, но слишком поздно. Не хочется возвращаться на место жуткой сцены. А как насчет жертв на крестах, завернутых в тряпки, истекающих черным ихором на грязную землю? Их они тоже оставили.

Неподвижно лежавший под одеялом на дне повозки Скол слепо глядел на боковые планки. Они насильно кормили его овсяной кашей, и теперь весь подбородок замазан. Мухи ползали и жужжали на губах. По телу то и дело пробегали судороги.

Украден.

Полдень третьего дня пути по ровной дороге с отличными кюветами. Они объехали с юга Вереск, бывший прежде крупным поселением, городом. Возможно, он вернет былую славу — на этот раз благодаря богатствам келика, разбавленной формы сэманкелика, Крови Умирающего Бога. Эту и другие подробности они разузнали от купцов — целые поезда, десятки фургонов плелись почти пустыми до городков и сел к востоку от Бастиона, а назад возвращались полные амфорами мерзкого зелья — фургоны стонут от перегрузки, ползут от Бастиона, где расположился главный торговый пункт. Тракт шел южнее поселений, прилепившихся к берегам Озера Паломников. Напротив каждой деревни от тракта отделялась тропка или дорожка к северу. Более солидные перекрестки отмечали насыпные дороги, ведущие к уцелевшим городам — Вереску, Кел Тору и Сарну, который был еще далеко впереди.

Нимандер и его группа ехали без маскировки, не выдавали себя за других. Было ясно, что сбежавшие жрецы ехали впереди и распускали слухи в каждом городе и селе. На перекрестках, в ветхих путевых станциях, в амбарах их поджидали еда, вода, фураж для животных.

Очевидно, Умирающий Бог — или его жрецы — благословили их и с нетерпением поджидают в Бастионе. Пожертвовавший богу душу, несомненно, благословен вдвойне, и все ожидали некоего окончательного поглощения, в котором душа Скола, вполне очевидно, будет усердно пожрана обреченной на вечные муки сущностью. Неудивительно, ведь проклятые души жаждут компании.

Если подумать, хорошо, что странствие проходит в спокойной и благоприятной обстановке. Хотя Нимандер подозревал, что его спутникам больше понравилось бы прорубать путь сквозь орды озверевших фанатиков. Если предположить, что они на такое способны.

Удостоверившись, что коматозное состояние Скола не изменилось, он вылез из телеги и снова сел на грязную кобылу, на которой скакал с самого Морско. Ребра бедной животины выступали из — под кожи, как стальные прутья из — под старого пергамента; глаза беспокойно вращались. Попона была совсем ветхой, заплатанной и выцветшей. Но все-таки за три дня езды кобыла несколько оправилась, ведь Нимандер заботился о ней. Он не особенно любил лошадей, но ни одно животное не заслуживает дурного обращения.

Впрыгнув в потертое седло, он заметил, что Скиньтик встал ногами на скамейку кучера; Ненанда сидел и держал поводья одной рукой, прикрыв другой глаза от солнца и всматриваясь в пустоту южных равнин.

— Что-то увидели?

Через миг донеслось: — Да. Кто-то… идет не спеша.

— С юга? Но там ничего нет.

Кедевисс и Араната привстали в стременах.

— Давайте не останавливаться, — сказала Десра из телеги. — Тут сидеть стало нестерпимо, такая жара.

Нимандер уже отчетливо видел пришельца. Высокий для человека. Нечесаные седые волосы вьются вокруг головы словно гало. Кажется, он одет в длинную кольчугу — она спускается до середины голеней, впереди есть разрез. Над левым плечом видна рукоять большого меча (она одна длиной в полторы ладони).

— Старый ублюдок, — пробормотал Скиньтик. — Почему не боится так ходить?

— Возможно, коня потерял, — равнодушно сказал Ненанда.

Шагая так, словно перегрелся под солнцем, незнакомец успел приблизиться. Что-то в нем завладело всем вниманием Нимандера — какой-то род темного восхищения, трудно сформулировать… В разуме пронеслась череда образов. Он как будто узрел привидение, вышедшее из старинной жуткой легенды, из времен, когда боги сражались, сокрушая друг другу руками гортани, когда кровь дождем падала с неба, а небо сворачивалось свитком, обнажая берега Бездны. Все это написано в глубоких морщинах лица странника, в блеклых пустошах серых глаз.

— Он подобен зиме, — прошептал Скиньтик.

«Да, и еще… холоднее».

— Что за город поблизости? — спросил человек.

Нимандер вздрогнул, поняв, что незнакомец говорит на андийском языке. — Вереск.

Человек повернулся лицом к западу. — Значит, там лежат Бастион и Коричный Тракт.

Нимандер пожал плечами.

— Вы из Коралла? — спросил странник, оглядывая группу. — Значит, он все еще стоит там? Но нет, я не узнаю никого из вас. Невероятно. И все же скажите: почему я не должен вас убивать?

Это привлекло внимание Ненанды, он поворотился в седле и скривился, глядя на старика.

Но у Нимандера кровь застыла в жилах. — Потому что, сэр, вы не знаете нас.