Дань (СИ)

Войдя в свои покои, Кайсар с удовольствием скинул халат и откинулся на мехах, покрывавших ложе. С потолка на него с улыбками смотрели тари - крылатые спутницы Матери Всех Степей, искусно нарисованные мастером-художником.

- Халуун готов, господин, - как всегда, словно из ниоткуда возник Фарух.

- Хоро-о-о-ошо… - задумчиво протянул Кайсар, складывая в уме головоломку. - А прикажи-ка моим закирам доставить сюда Джаргала.

- Да, мой джинхар, - Фарух поклонился и вышел.

Неспешно раздевшись и накинув на бугрившееся мышцами, испещренное шрамами тело легкий халат, Кайсар вошел в помещение, наполненное клубами ароматного пара. Он всегда любил запах трав, особенно, когда теплый весенний ветер степи дует тебе в лицо, а ты несешься во весь опор на верном своем жеребце, упиваясь чувством свободы, ощущая в груди бешеное биение сердца. Ничто не сравнится с этим. Ничто. Даже ласки самых изощренных женщин не способны затмить то непередаваемое чувство радости.

Посреди халууна стояла огромная купель, наполненная горячей водой, в которую он, раздевшись, опустился с блаженной улыбкой. Сколько счастья порой таит в себе удовлетворение самых обычных человеческих надобностей.

- Мой господи-ин… - нежная маленькая ладошка скользнула по его плечу, сладкий аромат женщины ворвался в его ноздри, ее нежный голос обволакивал. - Ты вернулся…

Таша. Она не была обычной наложницей. Как правило, своих женщин он отбивал в бою или же покупал у работорговцев. Представительниц семейных родов джинхар не брал никогда, предпочитая избегать большей ответственности, чем та, что уже имелась. Вводя такую женщину в свой походный гэр, воин брал на себя обязательства за ее дальнейшую судьбу. В случае, если их жизненные дороги не совпадали, то по воле Матери Всех Степей он обязан был найти ей мужа. Фактически, женщина-саинарка из обычной наложницы, превращалась в эмегтэй, то есть в наложницу, за которую хозяин нес ответственность. Владеть эмегтэй могли себе позволить только высокопоставленные чины или очень обеспеченные люди. Удалить эмегтэй от себя можно было двумя путями – отдать ее замуж за человека рангом ниже, тем самым показав к нему свое расположение, или вернуть в род с позором, если будет доказана виновность женщины в распутстве.

Кайсар не хотел сложностей и всячески избегал подобных отношений. Но проезжая однажды через становище захудалого рода, он был пленен юностью и очарованием Таши. Все в ней будило его мужское начало: и ее тонкий стан, и пухлые коралловые губы, и темные вишни глаз, как у степной оленихи, и даже двигалась женщина с грацией дикой кошки, вышедшей на охоту. Тогда, два года назад, молодой джинхар не устоял и изменил своему правилу, введя Ташу в свой походный гэр.

Ладони женщины спустились, поглаживая его грудь. Томный голосок шепнул:

- Мой господин желает, чтобы его вымыли?

- Желает, - Кайсар говорил спокойно и бесстрастно, с удивлением ловя себя на мысли, что его на самом деле не трогает измена прекрасной эмегтэй. - Потрудись, моя верная Таша.

Он почувствовал, как от его слов тело женщины вздрогнуло и напряглось. Ее руки дрожали, когда она наливала мыло на тряпочку. Кайсар ощущал эту дрожь, когда робкими движениями Таша, начала его мыть. Ее судорожное, прерывистое дыхание то и дело касалось его кожи, выдавая волнение женщины и разжигая в нем охотничий азарт. Он затаился словно тигр перед роковым прыжком, отчетливо понимая, что лань уже в ловушке, но позволяя ей еще немного насладиться жизнью. Когда маленькая ладошка опустилась, дотронувшись до скрытого водой мужского начала, Кайсар молниеносно перехватил тонкую руку, заставив женщину ахнуть.

- Не так, Таша, - вкрадчиво, почти шепотом проговорил он, отчего в огромных глазах девушки отразился даже не испуг, а ужас и какая-то горькая обреченность.

- Как желает мой господин? – сбивчиво прошептала она.

- Разденься… - Кайсар с удовольствием наблюдал, как его эмегтэй спешно сбрасывает с себя полупрозрачные шарфы, в которых было укрыто ее волшебное тело. Что ни говори, Таша была удивительно хороша.

- Господин?.. – вопросительно прошептала девушка, отвлекая его от сладких мыслей.

- Сядь на бортик, Таша, - говорил он медленно, с ленивыми нотками и обманчивой мягкостью в голосе, которые еще больше заставляли женщину его опасаться. Кайсар почти слышал, как сильно и испуганно бьется ее сердечко. – Да-а-а… вот та-а-ак… а теперь раздвинь свои ножки, Таша… Вот так… еще… шире… хорошооо… Я хочу видеть тебя всю…

- Господи-и-ин… - застонала девушка.

-Хорошая девочка, - Кайсар, наблюдал за каждым движением Таши.

Волнение и страх сделали свое дело. Тело предало женщину. Неосознанно, его эмегтэй начала возбуждаться, ее соски напряглись и дерзко торчали маленькими твердыми горошинами, а внизу, в самом центре сосредоточения женственности нежные лепестки лона заблестели от влаги. Открывшаяся картина не оставила Великого джинхара Саинарского ханства равнодушным.

- Ласкай себя, Таша… Сделай это для меня!

- Да, мой господин… - девушка, еще больше прогнувшись, тонкими пальчиками дотронулась до влажных лепестков своего лона.