— Ахахахаха. Ну и шутник ты, Данди Бой. — Рожица «интеллигентного» принца на какую-то секунду исказилась. — А ты умеешь позабавить кого угодно. Ну ничего, и я тебя позабавлю, отплачу тем же. Как доберёмся до Долины ежей, я обязательно стяну со своей правой ноги ботфорт, и покажу это серое выпуклое пятно во всей его красе. Идёт?
— Буду рад видеть. — Слегка настороженно ответил малыш Данди.
Они держали путь к тросняковым полям, к вязкому болоту — туда, где находилось логово Лучезарной Мамбы. Но сначала их ждала Долина ежей.
Добравшись до Долины ежей Данди Бой и хитрец принц Томми из хутора Гаффоне пошли быстрее.
— Ещё чуть чуть, и ты увидишь горе пятку странник…
— Жду, не дождусь.
Принц доковылял до первого пня и сел поверх него, затем стянул сапог правой ноги.
— Смотри! — Он выставил вперёд босую ногу, так чтоб пятку было видно. — Видишь?
— Там ничего! — Ответил оболваненный малыш.
— Смотри внимательнее.
— Ты издеваешься?
— Всё дело тут в твоём негодном зрение. — Томми правда насмехался.
— Дело в другом…
— В чём?
— Кто-то с головкою своей не дружит…
Амадеус вскочил на ноги и недовольно проговорил.
— Ты странник! Ты видишь то, что хочешь видеть. Я не дружу с тобой! — Он в спешке натянул сапог и двинулся в обратном направление. — Дальше ты пойдёшь один.
— Томми? — Маленький Фрост немного растерялся. — Куда ты? Неужели ты обиделся?
А тот не оборачиваясь шёл. Он удалялся!
— Я возвращаюсь в Принцевое королевство.
— А как же я?
— Незнаю. Сам иди…
— Но…
— …умный ведь!
— Ну и пойду!
— Удачного пути! — Принц недовольно крикнул.
— Ну и спасибо. — Отозвался на эмоциях малыш.
На этом их пути навечно разошлись.
— Слышишь? — сказал Маленький принц. — Мы разбудили колодец, и
он запел…
Тростниковый кот и вязкие болота
Ряды тростников, как ведётся, встречаются по берегам и на прибрежных мелководьях пресноводных, на болотах и болотистых лугах, при непостоянном уровне воды, а так же по берегам водоемов, рек, озер, в плавнях, в ольшаниках и ивняках, в сырых и мокрых типах дубрав. Данди об этом был осведомлён, и с восходом солнца двинулся в путь. Необходим был настрой, и дорога предстояла быть сложной, а не думать об этом казалось ещё сложнее. Пешим ходом требовалось преодолеть пару королевских дней, а то и более. Но игра стоила свеч, и теперь всё зависело от самого настроя малыша, от желания пройти весь выбранный им миссионерский путь до конца. Утренние заморозки застигли его врасплох, от них сводило руки, мутило, а ещё за прошедшую ночь ему пришлось промёрзнуть до костей. Впервые странника затрясло от холода ещё тогда, когда он пробудился возле лесных рощ, лёжа на правом боку, которое изрядно онемело. Заснув в одном изначально избранном положение, ему так и не пришлось изменить его до появления первого лучика восходящего солнца. Ну ещё бы, ведь постелью служила твёрдая земля, а подушкой аккуратно сложенные воедино ладони, подложенные под головку. Покрывалом оказалaсь принцесвская рубаха, принадлежавшая некогда Макинтошу. Первая ночь, которую пришлось провести в одиночку, стала для него более менее тихой и безопасной. А вот под самое утро, малыша разбудили предвещавшие что-то ужасное карканья старых чёрных ворон круживших над его головой. Но радовало одно, а то, что в данный момент времени землю грело взошедшее часом ранее яркое солнышко, и вскоре противных ворон сменили милые дрозды, жаворонки, щеглы, чижи, великолепно напевавшие до боли знакомые мотивы. Отряхнувшись, вытянувшись, отпив водички, а заодно собравшись с силами, и наскоро уложив все свои вещички в измятый рюкзачок он стал продолжать свой путь длиною в жизнь. (так ему казалось)