Данди Бой. Сказка на двоих... (СИ)

— Хорошо Камф, ты попал в точку и я преклоняю колени перед твоей сообразительностью! Я дам тебе половину суммы отработанной за день, сойдёт? — Сказал чуть более увереннее чем прежде малыш.

— Нет!!! Мне нужнo всё что у тебя есть! — Не скрывая жуткое нахальство провопил плохиш. — Ты с отцом много денег заработал.

Откуда тот мог знать о деньгах, заработанных им со своим отцом на распродаже, думал малыш. Данди не ожидал такого развития событий, он ведь теперь очутился в затруднительном положение из которого приходилось как-то выбираться. Он соединил все свои избыточные силы и попытался придти к общему знаменателю в вопросе — o дать сдачи!

— Камф, я бы хотел тебе предложить более выгодную сделку.

— И какую? — Его сморщенное лицо от нехилого холода стало немного озадаченным.

— Я имею покупателя на ёлочку что покоится на моих санях. — Он резко мотнул головой себе за спину где на белом-пребелом снежочке лежали сани а на них лесное зелёное деревце. — И мы идём и продаём её ему. После чего, полученные от этой сделки деньги плюсуем к основным деньгам, которые лежат у меня в кармане а затем начинаем делить добро с тобою поровну, ну?

— А ты и вправду не по годам умён малыш…но у меня вопрос?

— Какой?

— Почему вначале ты сказал, что ты в поисках покупателя, а сейчас ты его якобы нашёл… он появился как рак на горе… — Плохиш хитро улыбнулся.

— Дело в том, Камф, что несколькими часами ранее, когда мои ноги не так змерзли и мои щёчки не так покраснели как сейчас, я был у этого покупателя на дому…

— И?

Тут Камф заслушался.

— …ну, он брал ёлочку по той цене которую установил сам, а я так не хотел, я не хотел продавать её за бесценок, вот взял и отказал ему и двинулся на рыночную распродажу. Вся правда!

— Ну черт с тобой, будь всё по твоему, хватай свои сани и в путь. Нo смотри, если ты соврал, то пеняй на себя! Я набью тебе рожу, и в придачу, отберу все твои деньги, чтобы знал…ты понял?

— Нет проблем, Камф. — С небольшой тревогой в голосе проговорил малыш Данди.

— А как долго идти?

— Несколько улиц отсюда, недалеко от нашей школы. Помнишь где находится «скользкий переулок»? Где какой-то месяц назад Питер Зонг поскользнулся, упал и сломал себе руку?

— Нуу таакк, смутно, но помню. Идём.

Путь их лежал сначала через невообразимо красивый городской парк, что соединялся нескольким широким улицам Скримба с центральным рынком, откуда только что два мальчугана начали свой ход. Им пришлось пройдя искусный парк, обогнуть местную школу, идя другим заранее избранным путём дабы сэкономить и без того беззаветное детское время. Данди Бой знал на что идёт, знал о возможной опасности, и очень боялся прокола, который он мог потерпеть от одного только промаха, одного неверного хода. Ему было знакомо коварство и безжалостное отношение таких мальчуганов как паршивец Камф, к таким малышам как он, — совестливым и добрым по натуре. В голове у Данди зрел небольшой план, который он хотел осуществить в ближайший час. Малыш планировал постучатся в первый попавшийся дом, и мастерски сыграть роль продавца. А получится у него или нет, стоило гадать…Но вероятность удачного исхода была минимальной, так как, было неизвестно кто вообще откроет им первую попавшуюся дверь, — мужик, женщина, мальчуган, или кто ещё, да и вообще откроет ли? Всё было ужасно скудно затемнено.

Данди надеялся на то, что ему всё таки удастся наказать плохиша за его недружественное поведение проявленное по отношению к нему. Во чтобы то ни стало, малыш Бой пытался скрыть от сорванца Камфа как тревогу за предстоящее, так и злость за уже содеянное тем, злость которая возрастала по мере долгосрочного нахождения малыша на холоде. Благодаря нeзапланированному походу он начинал замерзать, а в ответе за это был тот, кто шагал с Данди рядом и дышал с ним в унисон. «А неужели нужно это вечное противоборство между нами, плохими и хорошими мальчуганами? Неужели мы не достойны вечного мира?» — Вдруг задался вопросом Данди Бой молчком ступая своими маленькими детскими сапожками, уже к вечеру по крепко накрепко промерзшeму золотисто-белoму снежку.

Сани плелись позади него, и ручонка малыша тащившая их была облачена в варежку. Какая-то странная боль начинала пронизывать руку, и даже периодическая замена рук не способствовала камфортному возу саней с ёлкой. Тут Данди рухнул попой на сани поверх колючей ёлочки, чем смог дико удивить Камфа.

— Я не могу больше…болят руки и холодно мне…мои конечности продрогли, Камф, я их больше не чувствую, представляешь? — Немного в пофигистическом тоне сказал Данди.

Дело в том, что когда он объедался невыносимыми томлениями, ему становился параллелен весь окружающий его мир, а плохиши тем более. Камф против такого был бессилен, ведь сам ни раз впадал в такое состояние. Сей феномен присутствовал у него особенно в те моменты, когда его родная мама пыталась через долгие уговоры заставить сына всё таки пойти в школу. А что ему? Ему приходилось биться до последнего, и не сдаваться, то есть, не поддаваться воле судьбы (маме). Так и Данди выбрал, будь что будет, а это иногда, да помогало.