Данди Бой. Сказка на двоих... (СИ)

— У тебя будет всё хорошо, только вот встанешь как на ноги опять.

— Спасибо тебя ещё раз Мелинда. Ты меня приободрила…

— А зачем я здесь тогда? — Крепче прижав сумочку к груди она закончила — До свадьбы травма заживёт.

— Уж это точно… — Они зашлись обильным смехом.

— А так терпимо, друг? — Ещё раз решил уточнить, уже ради приличия Макинтош.

Попытавшись подняться, под конечно их тревожные запреты, он довольно смело заявил.

— Я ещё всем покажу насколько я пригоден. — И громко откашлялся.

— Да кто бы сомневался… — Поддержала его навеселе подруга… —..что у тебя всё будет как того надо. Молодой, красивый, нарасхват. Ответь, а от изобилия желающих принцессок тебя завоевать голова не кружится ещё? — Брызнула лестью игривая принцеска.

— Ооо..п. Ну ты и сказанула, так сказанула. Аж привела меня бессердечного в дикое смущение.

— Неужели?

— Я отвечу так…Кружиться ей пора остановиться, а затем, уж для себя решить, быть верной той, одной единственной принцеске из десятка тех, что вьются до сих пор вокруг меня.

Его ответ показался им просто изумительным.

— Вот именно таким ты мне больше нравишься. — Сказали друзья хором и переглянувшись обнялись.

— Стараюсь.

Они попрощались с бедолагой и отбыли в обратном направление к домику что крепился у Луговой полянки.

* * *

Приветливые крики петушка разбудили ранним утром спящего дитя, а вслед за этим пришло время вставать, одеваться, умываться и завтракать: сегодня была яичница. После, он вместе с добрым Макинтошем отправился в уже родной и полюбившийся сад, необходимо было понасобирать в глубокие ведёрки спелые, недавно опавшие на землю яблоки и груши а затем посрывать ягоду малину и сочные присочные сине-чёрные сливы. Следом, настал черёд маленьких брёвен которые стоило бы перетащить с обвисшего сарая под укреплённый навес. И когда работы больше не осталось они направились под душ, — поочерёдно. И вот они уже сидят за красиво обставленном обеденном столом с которого поднимался жаркий пар из особых чаш набитых всякой вкусностью: от сваренных куриных ножек с ляжками до супа отварного. Здесь было всё что принцевой душе угодно, ведь Аурела и Мелинда на славу постарались. Так начинался светлый день. А ближе к вечеру малыш срывал во дворике с принцеской Сантрой ежевику.

— Я бы хотел кое что узнать у тебя, Аурела?

— Имеешь право.

Кaп-кaп, летело по одной ягодке в большую миску.

— О чём ты плакала тогда?

Ему почему-то думалось, что слёзы те, соотносились к сватничеству Макинтошем Зонта к ней. Он знал, что принцеска против этого.

— Тебе правда это нужно?

Недалеко от них два кузнечика мило приплясывая поскакали в травку.

— Думаю, я бы не спросил, не будь мне интересно. — Ответил он ей.

— Макинтош…

Макинтош? Она сказала Макинтош?

— Что с Макинтошем не того?

Она перестала нарывать ягодки и посмотрела в темнеющее небо.

— Плохо всё.

— Не пойму?

— А стоит ли?

— Ох как…Говори же, Аурелa?

— Он болен. И болен тяжело.

Глазки у неё чуть заслезились, а малыш почувствовал внутри себя какую-то измену.

— Чем?

— Неизлечимо болен, и исход предвидится летальным. И потом…потом в скором времени…так говорят… — Дальше слова не шли… —..а. я…а я ничем помочь ему не в силах. Я люблю его, он мой брат единственный. Он приходится родимой мне кровинкой…Понимаешь Данди?

Как же ему стало жаль его, но её ещё больше.

— А чем он болен, Аурелa?

Он приобнял принцеску, которой стало слишком тяжко на душе. У которой, не секрет, так защемило в сердце, и у которой, неспеша ползли по щекам горькие слезинки. Опять они, эти сердечные слезинки! — думал он.

— Лёгкие, Данди… — Лишь опечалено она проговорила.

— А что с ними?

Знал же он, что вопросы эти, ну не к месту, ведь принцесску требовалось успокаивать, но уже спросил.

— У него хронический бронхит… — Удалось с трудом сквозь губки вымолвить ей. — …и чем дальше, тем грознее болезнь обостряется. Ему с каждым месяцем дышать всё труднее и труднее.

— А доктора не в состояние вылечить его? — Спросил малыш.

Он теперь понимал откуда брался у Aурелиного братика тот странный кашель частенько появлявшийся у него каждый раз когда они пребывали на улице или в домике, да где хотите. А про Зонта он соврал тогда пытаясь скрыть ему заболевание своё….Ох, Макинтош, так Макинтош, — дивился странник.

— Все доктора королевства не в силах что-то с этим сделать, как-то ему помочь, притупить хотя бы на короткий срок эту мерзкую неприятельскую волну что поселилась внутри него. — Ответила она не в силах с этим больше мириться. — Поздно, слишком поздно!

— Бронхит не излечим?

— В нашем периметре королевства нет, и потом если и излечим то…

— То?

— …не силами обычных амадеус…

— А какими силами?

— Есть тут… — Тут она возобновила процессию по срыванию ягод ежевики, но ручонки у неё предательски тряслись, а голос слегка дрожал… — …кое кто.

— Ты о ком? — Данди следил за ней не отрываясь, когда она взгляд прятала. — Говори? — Настаивал малыш.

— Пластилиновый человек. — Она решительно взглянула на него.

— Кто-о? — Глаза его взлетели аж на самый лоб.